Антон осмотрелся по сторонам. Плотная цепь омоновцев с автоматами выстроилась вокруг них с Быковым и одиноко лежащего телефона. Антон не понимал, почему полковник не предпринимает никаких попыток, не зовет специалистов – электронщиков, взрывотехников. И не слышит он никаких мегафонов, сирен, громогласных объявлений о том, чтобы все срочно покинули здание вокзала. То ли у него в голове что-то случилось, то ли…
– Что происходит, Алексей Алексеевич? – спросил Антон, но вопрос прозвучал очень тихо.
Почему у меня не шевелятся губы? Почему они такие непослушные, почему тишина звенит? Должно же быть шумно, должна быть эвакуация. Быков посмотрел на Антона, потом на его окровавленную ногу и окликнул кого-то. Тут же подбежал один из омоновцев, уверенно и решительно вытянул ногу Антона, выхватил нож и в два движения вспорол штанину до самого бедра. Рана была нехорошая! Пуля вспорола кожу, оставив безобразный длинной след сантиметров в тридцать. Омоновец извлек из сумки, взявшейся непонятно откуда, какой-то баллончик и чем-то стал опрыскивать ногу. Рану заломило сильнее, почти нестерпимо, а потом стало наступать онемение. Спрей пенился, пучился розовой пеной. Затем на ногу положили какой-то пухлый стерильный тампон, ногу спеленали и оставили лежать. После всех этих манипуляций Антону сделали два укола: один в ногу, второй в плечо. Он посидел немного с закрытыми глазами, и в голове потихоньку стало проясняться.
– Ну? Как ты себя чувствуешь? – спросил Быков, подозрительно глядя на Антона.
– Нормально. Вы не ответили на мой вопрос, Алексей Алексеевич.
– Какой вопрос?
– Что происходит? Точнее, почему ничего не происходит? Я, конечно, дурак с большим самомнением, что притащил бомбу в центр города, но ведь надо же что-то делать.
– Так на какой вопрос мне отвечать? Ладно, мучить не буду, но когда будешь рапорт писать, то очень подробно освети как раз этот момент – какого черта ты ее сюда притащил. Я-то понимаю, что у тебя иного выхода не было, а следствию нужны аргументы и факты.
– Вы что, специально хотите на мне отыграться? – разозлился Антон. – Там бомба в зале лежит, там сотни людей, а вы мне про рапорт!
– Да не лежит она там, давно уже не лежит, – поморщился Быков. – Какого бы хрена мы ее там оставили? Ты все правильно сделал, твой инспектор – Столетов этот – позвонил, покаялся, номера машин назвал. Возле вокзала мы уже всех ждали и сразу взяли под плотный контроль. А сумку, которую ты оставил у кассы, заменили другой, такой же. Благо, рядом с вокзалом большой выбор дорожных сумок. Ты еще внутрь не зашел, а ребята уже притащили ее, точно такую же. Хвалю, что время нам дал, что шел медленно и шнурки завязывал.