— Первое: в городе полно чокнутых. Второе: мы сажаем каждого парня, который снимает проститутку, — и мы имеем пустой город.
— Там остались женщины, — сказала я. — И девушки. Девочки-подростки.
— Без средств к существованию и без дома, где можно укрыться в холод.
— Есть приюты. Слушай, выясни по крайней мере, все ли с ней в порядке. Мне не следовало так вот просто уйти, оставив ее там.
— Она-то давно пропащая.
— И тебе наплевать, совсем наплевать?
— Слушай, Холли. Прошлым вечером я был занят. Двенадцатилетнего подростка застрелили перед зданием суда. Он умер. Знаешь, кто его застрелил? Его мать. Сейчас мы, может, ее посадим. А может, нет. Если посадим — это то, чем я нынче буду заниматься. Мы с ней славненько поболтаем о кишках ее малыша, раскиданных по всей улице.
— Знаю, это отвратительно.
— Ты не знаешь. Ты не отыскала разгадки.
— Я знаю, кто задушил Фрэнка Стэнтона, — заявила я. — Знаю, кто отравил Рауди и меня. И знаю, кто сюда вломился. А тебе наплевать. Ты ничего не хочешь делать.
— Ты знаешь, — ответил он. — Вот что ты отыскала. Ты просто знаешь. Ты увидела кое-что тебе неприятное. Субчик снимает проститутку. Она малышка. Это несимпатично. Он чудовище. Ты потрясена. Вдобавок он убийца. Все это вытекает одно из другого, верно? Вот что ты отыскала.
— А ты что отыскал?
— Тебя. Шатающуюся по улицам и питающую жалость к парням вроде Шагга.
— А вот и не к нему.
— А ведь оригинальный псих. С пунктиком насчет собак. Я тебе это говорю, а получаю всю эту крутую фигню.
— Конечно, у него пунктик насчет собак, но в основном он, по-моему, просто недоразвитый. И перепуганный, и смущенный. Ты серьезно считаешь, будто он написал анонимку, что ты получил? Да он, наверное, и писать-то не умеет. И полагаю, у него есть и пунктик насчет дискет? Он знал, когда раздалбывал мои, что это такое? Знает, что они чего-то стоят? А знаешь, кто таким интересуется? Парень, который продает дискеты, и, в случае если тебе не известно, как раз этим Роджер Сингер и занимается.
— Этим занимается и масса других парней. Днем дискеты толкают, а по ночам девчонок к себе водят.
— В тот вечер, когда умер доктор Стэнтон, он мог быть там раньше. Он оставил собаку на площадке для игр. Гэл эту собаку гладил.
— Верно.
— Куда вернее. Роджер достаточно крупный, и он мог приблизиться к Стэнтону настолько, насколько хотел. Роджер подходит, и что же видит, доктор Стэнтон? Да племянника своего. Племянника. Он был там и в вечер состязания, а в прошлом году ему выписали достаточно валиума, чтобы усыпить меня навеки. Знаешь, какая громадина — ньюфаундленд? А у него валиума для нее было на целые месяцы. Доктор Дрейпер выписал с лихвой. Что если ей всего-то не понадобилось? А если в вечер состязания он взглянул на Рауди, то понял, что пес только что выкупан, и сообразил: значит, я видела татуировку. А стало быть, позвонила в АКС и выяснила то же, что выяснил и он; Рауди — пес Маргарет.