Стойкость не сдавшихся оппозиционеров и влияние левой оппозиции в широких партийных кругах поддерживались распространением в Советском Союзе «Бюллетеня оппозиции», который издавался до марта 1931 года в Париже, а затем вплоть до прихода Гитлера к власти — в Берлине. Многие члены партии, в том числе работники посольств, возвращаясь из заграничных командировок, нелегально привозили номера «Бюллетеня» на родину и знакомили с ними своих друзей. Многие оппозиционеры, как находившиеся на свободе, так и содержавшиеся в ссылках и тюрьмах, поддерживали регулярный контакт с Троцким, пересылали ему письма и даже рукописные газеты, издававшиеся в некоторых политизоляторах. С годами обнаружение при обыске «Бюллетеня» стало грозить всё более суровыми репрессиями, в результате чего сфера его распространения сузилась. Тем не менее многие коммунисты продолжали жадно ловить вести из «Бюллетеня». «Те, кто не решаются привезти свежий экземпляр Бюллетеня в кармане,— писал в 1932 году анонимный корреспондент,— читают его от доски до доски за границей, и ничто, конечно, не может помешать им привозить Бюллетень в головах. От них идеи Бюллетеня расходятся более широкими кругами. Кроме того, официальная печать по всем большим вопросам считает нужным дать лозунг против „контрреволюционного троцкизма“… [в ней] можно всегда натолкнуться на цитату из Бюллетеня или на пересказ той или другой статьи. Оппозиционеры под этим углом зрения раскрывают свежий номер газеты или разрезывают свежую книжку журнала: нет ли там чего про нас? Цитаты, правда, почти всегда искажены, мысли перевраны, но за эти годы мы многому научились, в том числе и чтению между строк. В 9 случаях из 10-ти мы безошибочно догадываемся о том, как вы в действительности ставите вопрос в Бюллетене» [572].
Характеризуя пестрый спектр политических настроений в партии, можно выделить несколько типов отношения к Троцкому и «троцкистам». Враждебность к ним вызывалась, во-первых, неприятием их критики всевластия бюрократии; во-вторых, принципиальным несогласием с их идейными установками (ориентация на мировую революцию, защита социального равенства, признание допустимости фракций и оппозиций в партии); в-третьих, «возмущением» по поводу открытой, «на весь мир» критики Троцким и другими авторами «Бюллетеня оппозиции» «внутренних дел» в партии и стране, даже если многое в этой критике признавалось справедливым.
Наряду с этим среди неорганизованной и нерасчленённой массы оппозиционно настроенных коммунистов симпатии к Троцкому и его сподвижникам вызывались также различными причинами: одни сознательно признавали правоту идейной и политической программы левой оппозиции; другие, не разбиравшиеся глубоко в теоретических спорах, принимали Троцкого не идейно, а политически, поскольку он оставался единственным несломленным, «работающим» вождем оппозиции; третьим импонировала его критика Сталина и сталинизма, осуществлявшаяся с последовательно большевистских позиций.