— Обязательно! — пообещала Ева. — Я вам перезвоню, — и мстительно нажала на «Отбой».
Денис недоуменно опустил взгляд на телефон. Это что она себе позволяет?! Можно подумать, что у него больше никаких дел нет, кроме как надиктовывать номера этой наглой пигалице! Скрипнув зубами, Романовский прижался к обочине, шуганув своим массивным внедорожником какую-то «Микру» и открыл ноутбук. Если поганка думает, что сможет нахамить ему в лицо, потом поязвить на расстоянии и, в конце концов, мило обменяться телефонами через третьих лиц, то она будет жестоко разочарована.
Лэптоп пискнул и выдал координаты местонахождения телефона и Евы. Если она хоть в чем-то похожа на первую носительницу этого имени, то Денис глубоко сочувствовал не только Адаму, но и Змею…
Как оказалось, они были не так далеко друг от друга. Но, учитывая ситуацию с пробками, не факт, что он успеет перехватить девушку до её встречи. Значит, подождет и выскажет все, что думает о ней.
— Да-да. Я подъеду, как только смогу, так и передайте Илье Алексеевичу, — Ева примерилась пролезть в цель между забором и припаркованной ещё с лета бетономешалкой, но решила не испытывать судьбу — если застрянет, из машины придется выползать через заднюю дверь. — Если он не сможет встретиться чуть позже, наше общение можно перенести на завтра, — предложила она. Рабочее настроение сдохло само собой, и сейчас ей больше всего хотелось домой, под одеялко. Можно ещё Линку позвать и устроить девичник, как в старые добрые времена. Рассказать про злого начальника, обижающего её, сирую и убогую, а ещё про того мучачос, что мобильники подменил…
Секретарша прочирикала, что Илья Алексеевич, хоть и не любит опозданий, но блудную адвокатшу своей жены дождется. Тем более, что он понимает, как нелегко женщине за рулем. Все это было произнесено таким приятным и сочувствующим тоном, что Ева ощутила себя блондинкой за рулем асфальтоукладчика. Шовинист, блин!
— Я постараюсь, как можно скорее, — сквозь зубы пообещала девушка, в душе которой уже зрело желание все-таки развести эту лебединую пару на составляющие, хорошенько тряхнув Пахомова на предмет дележа собственности. Но инстинкт самосохранения снова дал о себе знать, обломав фантазию ещё на взлете.
— Я так ему и передам, — поклялась её собеседница.
Заняться было упорно нечем, разве что в чужом телефоне поползать, но Ева всегда придерживалась правила, что хоть информация в наши времена и является самой твердой валютой, но иногда и она бывает излишней. В том смысле, что огрести за чужие секреты можно ничуть не меньше, чем за свои собственные.