Я растерянно переспросила, хотя хорошо расслышала его слова:
— Что?
— Вот твой-то отец ведь не собирался умирать, верно? — проговорил он прежним тоном. — И что-то он тоже, поди, откладывал на завтра. А завтра просто не… не…
— Не наступило.
— Ну да. А если б он подумал об этом, то, наверное, поторопился бы с какими-то делами, так? Хоть бы денег тебе оставил! А то как ты теперь будешь жить?
Я неуверенно предположила:
— Книги продам.
— Да сколько ты на них заработаешь?! Вот если б он оставил тебе что-то по-настоящему ценное…
Я вспомнила:
— Вообще-то есть кое-что…
— Да? — спросил Том без интереса. — Уже хорошо. Тогда ты не пропадешь. Дорогая вещица?
— Скорее всего. Я как-то забыла о… Об этом.
— Бриллиант, поди, какой-нибудь?
Мне стало смешно:
— Бриллиант? У отца? Да он презирал побрякушки!
Тут он заинтересовался:
— За что это?
— За то, что люди за них душу готовы продать, а ведь это всего лишь камни. Он и мне никогда не покупал бриллиантов. Вообще драгоценностей.
Том подтвердил:
— Я вижу. Ты вон даже сережки не носишь. Твоему отцу, поди, сильно сына хотелось. Верно?
— Я знаю, что похожа на мальчишку. — Я потерла ладонями и без того почти белые шорты. — Но меня это ничуть не расстраивает.
— Меня тоже.
— А тебя-то это почему должно расстраивать?
— Потому что…
Слова опять нашлись не сразу. У Тома путь от мозга до языка был извилистым.
— Ладно, не мучайся, — предложила я.
Но он заупрямился:
— Нет, я скажу! Ты очень нравишься мне, Эшли.
— Да неужели?
— Честно! Ты ни на кого не похожа.
Я подумала, что это комплимент весьма сомнительный, если вспомнить, сколько в мире существует настоящих красавиц. На которых я не была похожа.
Тот благоразумно добавил:
— Ну, из тех девчонок, кого я знал.
— Вот в это я охотно верю, — пробормотала я. — Но знаешь что, Томас, боюсь, это мое славное имя так тебя одурманило. Вернее, имя моего отца. Ты ведь явился с его духом пообщаться? А встретил меня, живую, и решил, что это еще лучше.
— Ничего подобного!
Я откровенно засмеялась ему в лицо, отчего Тома снова бросило в жар. Это случалось с ним чаще, чем с женщинами в период климакса. Жалко было смотреть на него, честное слово!
— Нет? — спросила я весело. — А как же все было? Расскажи мне.
У него опять парализовало язык:
— Ну…
— Ты очень понятно изъясняешься, Том.
Он вскочил, как будто я плеснула в него кипятком:
— Смеешься?! Ну и…
Не договорив, Том повернулся и быстро пошел прочь, делая широченные шаги и сердито размахивая руками. Я расхохоталась ему вслед:
— Эй, ты куда? А как же три непрочитанные книги? Ты же не можешь покинуть наш благословенный город, не познав всей глубины творчества Джеффри Халса! Том, ты меня слышишь?