— Само собой, — согласился я с удовольствием. — Далеко до них ехать?
— Нет. Скоро там будем, если сейчас выедем. Успеете еще засветло вернуться в трактир… если договоритесь с молодым лордом.
Слуга не стал углубляться в проблему, замолчал и пошел на улицу, к повозке. Мы последовали за ним, и скоро загары весело тащили наш сухопутный «корабль» куда-то в лес, по дороге вдоль реки.
Действительно, дорога к поместью местного лорда не заняла много времени — уже примерно через полчаса мы увидели небольшой пруд, вернее — запруду. Около нее возвышался уродливый домина, окруженный высокой стеной. Он стоял на возвышении — видимо, искусственном, что-то вроде холма — и вокруг не было стандартных для всех замков, о которых я читал, рвов, каких-то перекидных мостов и сложных военно-гидротехнических сооружений, призванных остановить целые армии орков или разъяренных крестьян. Не было также никаких башен с развевающимися и хлопающими на ветру знаменами — только над воротами этого сооружения сиротливо висел выцветший, битый ветрами и дождями серый флажок с непонятной эмблемой.
Ворота были закрыты, и вокруг здания не наблюдалось никакого движения, как будто там все повымерли.
Подойдя к темным, сделанным из тяжелого дерева воротам, я несколько раз сильно пнул по ним, надеясь, что появится кто-то из обитателей замка. Но нет, тяжелые ворота ответили тупым стуком, и снова над миром воцарилась тишина. Подумалось, что обитатели замка, похоже, решили отсидеться за стенами и изобразить, что они все померли! Нет уж, раз я сюда приперся — усталый, слегка больной, злой как черт, — благоволите вытащить свои задницы и принять меня, как подобает принимать великого шамана! А то я сделаюсь ну такой злой, ну такой недобрый и… в общем, шибко ругаться буду!
Оглянувшись, увидел метрах в пятидесяти от себя здоровенный камень. В прежней жизни, на Земле, я такой бы еле-еле поднял, а уж намереваться что-то им сделать было бы совершенно нереально. Здесь же я подхватил каменюку на плечо и попер к воротам, как трактор «Беларусь» с подъемником, — сила тяжести в два раза меньше, да и я стал совсем другим — мое тренированное тело, усиленное сращиванием с Семенем, легко справилось с этой задачей.
Камень был округлым, весил килограммов пятьдесят, по земным стандартам, здесь же — вдвое меньше, и этим оружием пролетариата извещать хозяев замка о своем прибытии мне было гораздо сподручнее.
Грохот от ударов камнем в ворота раздавался, наверное, километра на три в округе — тихий вечерний воздух способствовал наилучшей передаче звука в самые глубины заколдованного замка.