- Как вас зовут? Как ваше имя?.. - тараторила тележурналистка.
- Мы не отвечаем на вопросы. Извините, дайте пройти. Разойдитесь вы, черт вас возьми! - нервничал Варанов.
- Господин Варанов, - наехала Оксана на Игнатия, - верно ли то, что инструктор ОМОНа по взрывному делу и есть установщик неизвлекаемых мин?
- Отвяжись, - отмахнулся Варанов.
- Николай Хининов жив? Говорят, он покончил с собой, так ли это?
Варанов молчал.
***
Марина и Леонов стояли на террасе универмага и дышали свежим прохладным воздухом.
- Что бы я делала без тебя? - сказала девушка и уткнулась Сергею в грудь.
- Ты просто доверилась своим инстинктам, Марина.
- Можно, я сейчас доверюсь своим инстинктам?
- Доверяйся, - сказал Леонов.
И Марина впилась в него затяжным поцелуем.
Леонов был уверен, что Николай Хининов - сумасшедший, маньяк-взрыватель, для которого работа стала болезнью. Он слишком хорошо помнил, как Хининов с огнем в глазах рассказывал об идее человека-бомбы.
Но врачи из комиссии судебно-медицинской экспертизы, по-видимому, считали иначе. То ли взрывателю удалось обмануть комиссию, то ли нужда была в дармовом труде такого профи, как он. Хининова признали вменяемым и осудили на пятнадцать лет строгого режима.
Передряга, в которой побывали Сергей и Марина, настолько сблизила их, что скорой свадьбе никто в саперном отряде не удивился. А спустя год Марине пришлось покинуть любимую работу - нужно было воспитывать дочку Дашеньку. От грозящего безденежья Леонов сбежал в отдел милиции, хоть и понимал, что работа эта неблагодарная и большой любовью и симпатией у населения не пользуется. Но кормить семью необходимо.
Сергей, действуя по своей старинной, еще в "Святогоре" отработанной методе, заставил уважать себя не только местную пацанву, но и матерых "урок". Известный подольский авторитет Папа Карло уже подумывал о том, как бы пришить нахального мента, но понимал, что вряд ли его братва с таким делом справится. Казалось, жизнь налаживается и бьет ключом. Но, к сожалению, оказалось, что если и бьет, то все по голове...
Началось все с того, что рано утром уборщица самого известного в Подольске казино взялась, по обыкновению, за уборку туалетов - почему-то это были самые "чистые" площади во всем казино и служили "теть Лизе", как ее называли работники заведения, своеобразной разминкой перед основной работой.
В женской половине туалета, небольшой, всего на три кабинки, со стенами облицованными импортной кафельной плиткой с причудливыми узорами она набрала из-под крана воды в ведро, привычно и ловко отжала губку на металлической швабре, а когда подняла глаза, лицо ее вдруг исказилось, она вскрикнула, швабра выскользнула из рук и со звонким лязгом ударилась о гладкий пол.