– Ваше высочество, османы отплыли в нашем направлении. До территориальных вод княжества им около десяти часов хода.
– Не торопись. Мы наседаем на их МИД, надеюсь, что Порта объявит войну. По европейским телевизионным каналам поднялся шум.
– Понимаю. Скажите, дядя, я могу начать топить их не за семь, а хотя бы за двадцать миль до побережья?
– Нет. В данном случае потеря военной инициативы не так важна, как международные издержки, если нас обвинят в агрессии.
– Ясно. Жду приказаний.
Осознавая резоны Всеслава и при этом отдавая себе отчет, что промедление обойдется во многие тысячи жизней русских подданных, Артем приказал сухопутным частям занять оборону, штабу постоянно отслеживать появление сведений об объявлении войны. После этого велел взлетать.
Через пару часов показался конвой, взявший курс на западную оконечность Крымского полуострова – мыс Кара-Мрун, с высокой вероятностью имея цель пробраться к Ор-Капы, или Перекопу, отрезая крымскую группировку от материка. Впереди броненосный крейсер «Эль-Бейшехир», краса и гордость османского флота, фрегаты, противолодочные посудины и… помоги, Род, целых сорок транспортов.
Артем протиснулся к пилоту:
– Мне нужно приблизиться к крейсеру не далее чем на полтора километра.
– Для этого необходимо снижаться до тысячи метров и идти полукругом над ним. Как долго удерживать дистанцию?
– Не менее двух минут. Поэтому снижайся до пятисот.
Вероятно, летчик мог сказать, что в любую секунду османы готовы объявить о начале боевых действий. Находиться рядом с их крейсером и фрегатами – не самое разумное решение. Однако слухи о крутом характере полковника давно проникли в ВВС. Самолет заложил вираж и пошел на снижение вдоль кильватерного строя транспортов, приближаясь к голове. В вышине кружил разведчик аэрофотосъемки.
Артем сосредоточился. Это не окрестности Стамбула, где он пустил тонкий магический лучик в неподвижный объект, затаившись в сарае, и не прошлая татарская война, когда помогла летящая в корабль торпеда. Первый контакт появился километра за два, пропал. В следующей попытке удалось зацепиться за палубу, так надраенную поколениями матросов, что, кажется, на нее молились. По палубе магический щуп пробрался к носовой орудийной башне, нырнул под нее… Бинго! Теперь взрыватели магических снарядов главного калибра, не менее трех в разных местах укладки. Неожиданно полковник ощутил знакомое присутствие чего-то мощного, но отступать поздно. По лучу скользнули килоджоули энергии для детонации боеголовок.
Гидросамолет тряхнуло.
– Уходим! – крикнул Артем, открывая глаза и болезненно поводя головой от близкого выброса энергии. Конечно, не так, как с татарским кораблем и тем более стамбульским арсеналом, но все же.