– Я же говорила! Они бессмертны и неуязвимы, – безнадежно сказала Варвара.
– Так и есть, – подтвердил львиногривый. – Но все! Поиграли и хватит! Мне надоели неожиданности.
Он обвел пленников взглядом, махнул рукой и что-то негромко произнес. Меф ощутил себя дохлым раздувшимся слоном. Язык во рту так распух, что даже челюсти перестали смыкаться. Таким не выговоришь ни единого слова. Все, что Меф мог, это ворочать глазами и шевелить кистью правой руки.
Прасковья, находившаяся в том же незавидном положении, видела свою руку с поблескивающим на ней перстнем. Тот был фигурный, с длинным острым когтем, который выступал, если согнуть пальцы.
Тавлеус Талорн снова вытер пот.
– Сними защиту, Рекзак! Я с ней всегда ужасно мокну! – взмолился он.
Львиногривый отрицательно мотнул головой и наклонился, поднимая упавший топор.
– Нет. Рано.
Слова некромагов едва доносились до слуха Буслаева. Точно он слушал их, находясь под водой. Звуки растягивались, безнадежно ускользали.
– Да сними! Мне она тоже надоела! Нам и без защиты нечего опасаться, – присоединился к толстяку Уст Дункен.
– Ничего, созданного в этом мире!.. Артефакты, попавшие в книгу после ее создания, не живут по законам книги, отчего и способны ее покидать, – поправил львиногривый.
– Они далеко. Им не дотянуться, – осторожным толчком ноги Уст откатил от Буслаева его пилум. Затем краем посоха откинул секиру Шилова, пернач Чимоданова и три флейты.
– Вот и все. А нож не опасен. Он, как всегда, кромсает яблоки!
– Ну хорошо, – неохотно уступил Рекзак Монеест. Меф не понял, что именно он сделал, но отливавшая серебром завеса исчезла, на мгновение вновь став видимой.
Тяжелый топор стал медленно подниматься. Похоже, на этот раз некромаг решил начать с лежащего крайним Чимоданова. Тот попытался плюнуть в знак презрения, но из-за распухшего языка доплюнул только до своего подбородка.
– Впечатляет! – одобрил львиногривый. – А теперь прощайте! Вы нас разочаровали! Я, признаться, ожидал хорошего представления, яркой игры воображения и впечатляющей резни в финале. Но нет так нет! Вместо шестерых умрут семеро – что ж, разница невелика! Мы изгоняем вас из нашей книги! Нам не нужны такие герои.
Он резко опустил топор, метя в упрямый лоб Петруччо. Тот зажмурился, так и не сумев вскрикнуть. Что-то холодом обожгло ему щеку. Выждав еще секунду, воин открыл глаза – в земле рядом с его виском торчал топор.
Некромаги исчезли. Чимоданов с усилием приподнялся, хотя секунду назад мог пошевелить только рукой.
– Это что за… – начал он и внезапно замолк, поняв, что способен говорить.