— Ну, попробуй, Лисенок, — сказал Рейвар очень тихо, практически интимным полушепотом. — Хм, мне интересно, почему ты соврала, назвавшись чужим именем?
— Оно мое. И попробуй со мной поспорить.
— Не слишком ли громкие слова? — Указательным пальцем псевдоэльф коснулся моей чуть распухшей прокушенной нижней губы. Карие глаза слегка потеплели. — Ты же только себе хуже делаешь своим упрямством. Пойми, тот, кто послал тебя сюда, знал, насколько это опасно. Тебя банально бросили в пекло.
— А тебе не кажется, что соблазнять меня как-то уже поздно? — внимательно посмотрела я на руку, поглаживающую мою шею и медленно сползающую к груди.
— Да? А почему же ты так реагируешь? — улыбнулся Рейвар. Довольно и очень опасно.
Щеки еще сильнее запылали.
— Ну, так я в шоке. Думала, ты совсем отмороженный. Или извращенец какой, раз лису девке предпочитал. Как видно, не зря думала.
И чтобы окончательно добить, пощекотала его лицо кончиком пушистого хвоста, открывая как раз ту часть своего тела, к которой он подбирался рукой.
Кто же знал, что это на него так подействует… Чуть зубы мне не выбил, гад. Где я тут дантиста возьму? Если по выходу из каземата он мне еще понадобится…
— Рэ’Адхиль, я же просил не портить ей шкуру, — отреагировал маркграф, о котором мы благополучно забыли. Да, нам вдвоем всегда было лучше, чем в компании третьих лиц.
— Все еще желаете поиметь ее? Попробуйте.
— Ты со своими ребятами развлечешься с ней после меня.
У-у, вот этого не надо!
Наверное, организм хвис устроен как-то ненормально, но все остальное слилось для меня в поток боли, чужих слов и моего сумасшествия. Мне казалось, что я вновь слышу любимые песни. Музыку родного мира. Кажется, что-то мурлыкала в те моменты, когда боль немного отпускала. Ни голоса, ни слуха. Для кого это было большей пыткой — для меня или для несчастных слушателей?
Очнулась я в какой-то комнате. Обстановка богатая. А вот лежу я почему-то на полу. Нет, ну никакого воспитания. Как можно девушку — и на пол?! А вдруг я простужусь? Или еще чего подцеплю? Здесь же хоть и чисто, но явно не с хлоркой вымыто или хотя бы с порошком. Иначе бы так не воняло.
Эх, средневековье. Что с них взять!
Я попробовала перевернуться, но тут же услышала предупредительное рычание. Понятно, что за вонь уловил мой нос, — псы! Сторожа, чтоб их заяц покусал! Сидят вон, зубы нечищеные скалят. Монстры кариозные. Глаза ненавистью так и пылают.
Осмотр из-под ресниц показал — по ходу дела, это комната маркграфа. Я как-то пыталась сунуть сюда свой лисий нос, но охрана меня быстро развернула. Состроив недовольную гримасу, я заявила: «Не очень-то и хотелось», хотя этими тайнами они только аппетит разожгли. Пару дней я придумывала, как проникнуть в вожделенное помещение и пошурудить там. Желательно без подробного осмотра постели и прощупывания ее своим задом. А то этот старый развратник не раз руки тянул к самому дорогому. Мне даже пришлось жаловаться Рейвару. Уже на следующий день маркграф только сальными глазками лупал, не распуская руки и пошловатый язык.