— Где ты этого нахватался? — ужаснулся Крис.
— Один пятиклассник рассказал. Он говорит, гей — это хлюпик, которому не нравятся девчонки.
— Знаешь, лучше никого так не называй, а то ходить тебе битым, — предостерег отец.
— Ладно. Так поцеловал или нет?
— Тебя не касается, — увернулся Крис.
— Еще чего! Она мой друг. Если бы я сводил ее поужинать, я бы ее поцеловал.
— Буду знать. — Крис улыбнулся. Вернулась Франческа и протянула ему книгу. Она сказала, что ей понравилось и ему наверняка будет интересно. Книга оказалась мастерски написанным триллером молодого, но уже известного писателя.
— О чем вы тут без меня говорили? — словно невзначай спросила Франческа, наливая себе кофе и усаживаясь за стол.
— Я спрашивал, поцеловал он тебя или еще нет, а он не говорит, — объяснил Йен, дожевывая остатки оладий и глядя в глаза Франческе. — Так поцеловал?
Она чуть не поперхнулась, не зная, что ответить.
— А если бы поцеловал, ты бы расстроился? — осторожно спросила Франческа, но мальчик только рассмеялся.
— Конечно, нет! Ты мне нравишься. И папе тоже, я точно знаю. Он только трусит и не говорит, и ничего не делает. А я ему сказал: если он не целует тебя, значит, он гей.
Франческа вытаращила глаза: такого она не ожидала.
— Нет, вряд ли он гей, — возразила она и отхлебнула кофе, беспомощно поглядывая на Криса в надежде на подсказку. Что ответить ребенку, она не представляла. Крис незаметно кивнул, и Франческа посмотрела Йену в глаза. — Да, он меня поцеловал.
— Значит, он не гей. — Йен шлепнул ладошкой по подставленной руке отца, а Франческа почувствовала себя так, словно забрела в школьную раздевалку и подслушала разговор двух старшеклассников. Оба гордились тем, что один из них поцеловал ее. Такого с Франческой еще не случалось.
— И я так думаю. Так ты не против? — спросила она Йена. Хорошо, что Шарля-Эдуара и Марии сегодня нет дома. Такие разговоры лучше вести в узком семейном кругу.
— Нет, не против, — подтвердил Йен. — Мне нравится. Ты же наш друг.
— Да, друг, но я не хочу тебя расстраивать. Вы оба много значите для меня, я боюсь испортить нашу дружбу.
— Как моя мама? — уточнил Йен. Разговор принимал опасный оборот.
— Йен, я ничего не знаю о твоей маме. Все, что связано с ней, касается только тебя и твоего папы. А я просто не хочу вас расстроить или чем-нибудь разочаровать.
— Не получится, — уверенно заявил мальчик. Похоже, он твердо верил в нее. — Что будем делать сегодня? — перевел он разговор, потеряв интерес к прежней теме, как только выяснилось, что его отец и вправду целовался.
Наговорившись, Йен спрыгнул со стула и помчался наверх смотреть телевизор. После обеда ему хотелось сходить в Центральный парк.