Кош скользнул в гладкую коричнево-зеленую раковину своего скафандра. В маскировке не было смысла, но твердая оболочка скафандра позволит ему продержаться несколько секунд.
Смириться со смертью оказалось труднее, чем он думал. Ворлонцы редко умирали; за последнее тысячелетие умер лишь один из них. Кош к тому же начал бояться того, как поведут ворлонцы дальше эту войну без его советов. Он заставил их ступить на узкую дорожку. Они должны сражаться только тогда, когда без них никак не обойтись, они не должны стать главной воюющей стороной. Но он не верил в то, что ворлонцы пойдут этой дорогой. Некоторые из них надеялись на то, что смерть Коша вернет конфликт в изначальное состояние равновесия, позволит им вновь действовать по древним правилам, снова вернуться к своей практике манипулирования со стороны. Но все больше ворлонцев верило в то, что поступок Коша был первым шагом к последней всеобщей войне, которая должна завершиться полным уничтожением сил хаоса и всего, чего они коснулись. Кош знал, что развязав такую тотальную войну, ворлонцы уничтожат не меньше юных рас, чем сам ураган.
Ему очень хотелось остаться среди них, по-прежнему вести их. Если бы его помощница была неподалеку, он смог бы передать ей свою сущность, как делал это время от времени. Она была изменена и обучена скрытно носить его внутри себя, когда он того требовал. Кроме нее никто на станции не обладал достаточной силой для того, чтобы нести в себе даже малую частицу ворлонца. Но если бы она и была здесь, то враг первым делом нашел бы ее и убил, дабы предотвратить подобное развитие событий. Кош порадовался, что отослал ее.
Сейчас древний враг стоял прямо за дверью. Трое и их слуга — чума Морден. Морден взламывал замок.
Пора.
Из самого сердца своего существа Кош потянулся наружу. Первым делом он вплыл в мелодию своего корабля, находившегося в особом доке станции. Корабль отдыхал, тихо напевая самому себе песню о красоте порядка, удовлетворении от служения, о гармонии сфер. Кош приказал кораблю не предпринимать ничего в ближайшее время, зная о способности корабля почувствовать грозившую хозяину опасность.
Мелодия корабля разладилась, зазвучала быстрее. Он не понимал. Он испугался.
Кош повторил приказ, мелодия слегка замедлилась. Беспокойство корабля не исчезло, но он подчинится приказу, ведь повиновение было для него величайшей радостью.
Кош знал, что потеряв хозяина, корабль лишится цели своего существования — служить. Тогда он подчинится давно заложенной в него программе: убьет себя, погрузившись в недра ближайшей звезды. В течение тысячелетий корабль хорошо ему послужил. Кош потратил еще секунду на то, чтобы напеть кораблю простую гармоничную успокаивающую мелодию.