- Как это так? - удивился Сергей.
- Мне кажется, Сергей, что главное я в своей жизни сделал, а остальное все не то уже. Остальное несущественно...
- Это вы загнули, сэр! Самое главное и самое интересное в нашей жизни только начинается. Появилась возможность показать, каков ты есть и на что способен, - горячо сказал Сергей. - Война - это пропавшее время. От человека требовалось лишь одно - воевать! И никому не нужен он был как личность.
- Наверно, не совсем так, Сергей, - заметил Володька.
- Именно так! У нас засохли мозги, мы не прочли ни единой книги, мы интеллектуально отстали на пять лет. Это главное в жизни, а не ползать на брюхе под пулями.
- Ты и не ползал.
- Не ползал в эту, ползал в финскую, - обрезал он Володьку.
- Ты просто не так устал, Сергей...
- Возможно. Но это пройдет. Нам же всего по двадцать пять и уже двадцать пять. Для науки, которой я собираюсь заниматься, это много. Придется наверстывать бешеными темпами. - Сергей говорил убежденно, резко, уверенный в своей правоте. - Понимаешь, - продолжал он, - мы должны доказать и себе, и другим, что способны на большое. Может, черт побери, и на великое!
- Мне что-то ничего не хочется доказывать, - вяло произнес Володька, завертывая самокрутку.
Сергей внимательно посмотрел на него.
- Мда... Прости, у тебя все сложнее. Ушел архитектурный... и с ним многое, о чем мечтал...
- Ни о чем я особо не мечтал, - протянул Володька безразлично.
- Как же?! А твои проекты загородного ресторана? Я помню.
- Это было мальчишество, Сергей.
- Но тебе же хотелось создать что-то оригинальное? Мы же с тобой не ординарные люди, Володька!
- Ну, хотелось... Когда это только было? А насчет неординарности не знаю... Я в армии стремился как раз быть как все, так было лучше.
- Слушай, Володька, а как твои дела с Тоней? - в глазах Сергея мелькнула догадка.
- Она в Германии... С отцом...
- Понятно... Из наших видел кого-нибудь?
- Майку... И Лелю, помнишь?
- Ну как тебе Майка? - живо спросил Сергей. - Правда шикарная женщина?
- Да... Она красивая.
- Обязательно позвонить надо. Я говорил тебе, что у нас в сорок втором была мимолетная, так сказать, встреча. Очень приятная, кстати.
- Приятная? - переспросил Володька, и что-то кольнуло, он вспомнил Майкин вопрос: не говорил ли чего Сергей про нее?
- Очень. Чему ты удивляешься? У нее старый муж, и вообще она человек свободных взглядов.
- У тебя же Люба, - сказал Володька.
- Ну, ты действительно увяз в девятнадцатом веке, - он засмеялся, хлопнул Володьку по плечу. - Проснитесь, сэр!
- Ладно, пойду я... - поднялся Володька, ему неприятен был этот разговор, и он холодно глянул на Сергея.