— Дар, встань. Рассказывай. Все дал потом.
— Император, людей у нас мало пришло, да все плохи…
Выхватил в толпе чиновника, что лекарскими делами занимается:
— Ты! Немедля организовать осмотр и лечение.
Тому, что складами ведает, бросил:
— Принять груз по описи, до последнего гвоздя.
Тот взмолился:
— Император! Но он ведь рабов привёз! Куда я их дену?
— Пока пусть их воины стерегут. А к вечеру решим. Принимай имущество, которое говорить не умеет.
— Повинуюсь, Император!
Пошёл к дверям подворья, брата за собой поманив. Тот сзади спешит. Едва в покои вошли, развернулся Добрыня, обнял младшего так, что даже косточки захрустели, хлопнул по плечу:
— Ну, наконец то! Что так долго? Все извелись уже! Льот глаза проглядела, тебя ожидаючи. Уж три месяца, как ты вернуться должен!
Дар почесал подбородок, потом вздохнул:
— Много чего было, брат. Но вовремя мы успели. Задержись хоть на час — погибли бы наши славы, что в крепости. И крепость бы сама пала, и погибли храмовники и наши люди, что те выкупили. Словом, пришлось…
Опустил виновато голову.
— Ладно. А что за народец невиданный? Зачем рабов приволок? Не было у нас рабства от роду!
— Было, брат! Раньше…
— Да и раньше тоже не было. Срок давали работ каторжных, и всё. А ты, я смотрю, этих навеки и до смерти собрался закабалить?!
Лицо Дара посуровело:
— Ты спроси тех тамплиеров, что я к нам привёз, да людей нашей, славянской крови, заслуживают ли эти… Твари… Человеческого обращения…
Сразу холодом повеяло в покоях.
— Что… Совсем?
Младший коротко кивнул.
— Постой, ты к нам опять тамплиеров привёз?!
— Немного. Всего полсотни. Они хотят у нас остаться. Навсегда. Большая то часть ждёт, когда за ними корабли из Ла-Рошели придут. На островах, в крепости.
— И от веры своей отрекутся?
— Ты, брат, совсем императором стал? Мы же наших не заставляем веру менять? Так и они выбирать вольны. Но люди они верные. И служить Империи будут столь же честно, как Ордену своему ранее. Тайники их смотрели — все честны перед нами. Ни у кого нет тайного умысла против нас.
Добрыня вздохнул:
— Прости, брат. Совсем замотался…
— Тут другое важно — сии людишки, что я приволок, с огненным зельем знакомы…
— Что?!
Челюсть Добрыни отвисла от изумления.
— Правда, как я понимаю, состав у их смеси иной, и совсем по другому его делают. Огнебои же их совсем против наших плохи. Размер крошечный, едва больше нашей ручницы. Но само то дело многое говорит.
— Да… Истину молвишь…
— Словом, пора нам задуматься, брат. Ты много чего сделал за время, что старший наш, Ратибор, начал. Хватит в скорлупе сидеть. Пора, брат.