Мне стыдно перед ребятами: провозились всю ночь, измазались, замёрзли, устали — и на тебе!
— Почему ж так мало, Иван Ильич? В прошлом году мы за более лёгкую работу больше получали!
— Расценки такие, расценки. И денег нет.
Он хочет обжулить нас!
— Стойте! — кричу я. — Стойте! — Догоняю его. — Заберите ваши деньги, отдайте ведомость сюда. Нечего! Мы в контору пойдём! Пусть нам бухгалтерия заплатит! Ребята, сюда, отдайте ему деньги. Сегодня в контору пойдём!
Нисколько не волнуясь, Иван Ильич пересчитывает деньги, кладёт их в бумажник. Не спеша продолжает свой путь и руки свои держит спокойно за спиной. И весь вид у него со стороны такой, будто он очень доволен случившимся.
Контора базы на Лесном проспекте. В девять часов мы там.
Директор базы похож на нашего коменданта своими размерами, только у коменданта нос почти не заметен между щеками, а у директора огромная сизая гургуля, поросшая волосами. Директор выслушивает нас, зовёт секретаршу; та спешит за бухгалтером, сама посылает кого-то за Иваном Ильичом. В коридоре забегали, зашушукались. «Ага, — думаю, — сейчас тебе, Иван Ильич, будет. Узнаешь, как студентов обманывать».
Седая бухгалтерша докладывает директору, что наряды на разгрузку керамической глины у неё имеются, но расчёт она ещё не успела сделать.
— Что вы хотите от нас? — строго смотрит бухгалтерша на меня. — Вы работу недавно кончили, а у нас рабочий день начинается в девять. Прикажете в одну минуту вас рассчитать? У меня десятки бригад ждут очереди! Невозможно просто!
— Идите в бухгалтерию, сейчас рассчитают вас. — Директор кивает, улыбается.
В бухгалтерии насчитывают нам семьдесят четыре рубля девяносто копеек. Нас четверо, каждому по четырнадцать с копейками.
Мы шумим. Нормировщица расспрашивает, какую работу мы сделали.
— Вот какие расценки, — а вы думали, по тысяче получите.
Унылые, бредём к студгородку.
Днём я поднялся к Иваненко. Он выслушал меня.
— Чудаки! Зачем вы шум подняли? Я ж тебя предупреждал: не цапайся с ним вначале, и потом всё пойдёт хорошо.
— Как так? — Я не понимаю.
— Вот тебе на! Как будто ты не знал его раньше. Надо было показать ему, что вы тихие, спокойные ребята. Раз, два он заплатил бы вам мало, а потом бы начал больше платить. Какой чёрт понёс вас в контору? Теперь на себя пеняйте.
— Значит, он жулик, — говорю я угрюмо. — Ну мы ему покажем! Он у меня узнает. В прошлом году он выписывал нам денег больше, чем мы заработали, и часть брал себе? Так? Мы возьмёмся за него! — ударяю кулаком по столу и сажусь, соображая, что предпринять.
Иваненко приносит чайник. За окном висит сетка с продуктами. Он угощает меня.