Губы его мрачно скривились, но оставались упрямо сомкнутыми. Взяв его за запястья, я развела его руки и сказала:
— На сей раз я не убегаю, но ты можешь меня оттолкнуть. Подумай об этом.
С этими словами я ушла. Гидеон меня не остановил.
* * *
Остаток дня я провела, сосредоточившись на работе. Марк любил обдумывать свои решения вслух, что было для меня, с одной стороны, вдохновляющим доказательством его доверия и дружеского расположения, а с другой — восхитительным уроком профессионального творчества.
Погружение в поиски наименее затратных и принципиально новых, как, скажем, через блоги молодых матерей, форм рекламы для компании, торгующей детскими игрушками, помогало отвлечься отличных проблем. А по окончании рабочего дня я собиралась отправиться на тренировку по крав-мага, чтобы выжечь мучительное беспокойство физическим напряжением.
В начале пятого зазвонил мой рабочий телефон, и сердце мое подскочило, когда в трубке раздался голос Гидеона:
— Мы должны уйти в пять, чтобы не опоздать на прием к доктору Петерсену.
Я охнула, потому что совсем забыла о том, что мы договорились по четвергам в шесть посещать сеансы парной терапии. На сегодня у нас был назначен первый из них.
Неожиданно я подумала о том, не будет ли он последним.
— Когда подойдет время, я тебя заберу, — довольно резко произнес Гидеон.
Я вздохнула, чувствуя себя далеко не готовой к этому. Вдобавок я уже начала переживать из-за несдержанности, проявленной в ходе нашей утренней стычки.
— Прости, что ударила тебя. Не следовало так поступать. Сама чертовски на себя злюсь.
— Ангел мой, — хрипло вздохнул Гидеон, — ты так и не задала тот вопрос, который имеет значение.
Я закрыла глаза. То, как легко он читал мои мысли, просто бесило.
— Так или иначе, это не меняет того факта, что у тебя есть секреты.
— Секреты — это проблема разрешимая, чего не скажешь про обман.
Я потерла лоб, вдруг ощутив головную боль.
— Тут ты прав.
— Ева, все дело только в тебе, — жестко произнес он.
От таившегося за этими словами сдержанного гнева мне стало не по себе. Он все еще злился из-за того, что я позволила себе усомниться в нем. Ох, черт возьми, но я ведь и сама все еще злилась.
— К пяти буду готова.
Он был точен, как всегда. Когда я перевела компьютер в спящий режим и достала из ящика свои принадлежности, он уже был здесь, обсуждал с Марком вопрос о рекламной кампании водки «Кингсмен». Высокий, мускулистый, в темном деловом костюме, он являл собой живое воплощение уверенности и успеха, и только я одна знала, что он может быть ужасающе уязвимым.