— Так, батюшка, так!
— На носу себе заруби!
— Зарублю, батюшка, зарублю!
— То-то же!.. Ну, уж так и быть, Бог тебя простит!.. Ступай домой со своим батраком, да смотри, старуха, вперед всегда мети перед домом!
— Кормилец! да я и так каждый день…
— Опять заговорила!.. Уж коли сказано, что не метешь— так не метешь! Да смотри за работником, чтоб он вперед по улицам-то пьяный не валялся.
— Батюшка, дело прошлое, а ведь он человек трезвый, — покарай меня Господи…
— Эка назойливая баба! — вскричал поддьяк. — Ты у ней хоть кол на голове теши, а она все свое!.. Уж коли в земском приказе по обыску окажется, что ты и сама пьяна, так не смей перечить — дура этакая!.. Без вины виновата!
— Слышу, батюшка, слышу!
— То-то слышу!.. Смотри, попадешься в другой раз… да и теперь… кланяйся вот этому молодцу. Кабы не он упросил…
— Ах, Господи! — вскричала старуха. — Да это никак… Ну, так и есть!.. Ах ты, мой ясный сокол!
— Да, бабушка, это я. Поди-ка сюда на минутку. Левшин отвел ее к стороне и сказал:
— Ну что, Архиповна, чай, твои жильцы, соседи-то мои, больно перепугались?
— Ах, батюшка! Каких страстей я-то натерпелась!.. Думаю, убьют у меня в дому человека.
— А мои соседи что?
— Ведь я тебя все у окна дожидалась. Хотела сказать, что на дворе-то засада; кликала тебя, да ты, как шальной, так на двор и пробежал.
— Не о том речь, Архиповна. Ты мне скажи, что мои соседи?..
— Да что, батюшка, видно, больно переполошились: лишь только тебя со двора свели, так жилец-то мигом собрался…
— Собрался!.. Куда?
— А кто его знает! В дорогу, батюшка. Левшин побледнел.
— В дорогу! — повторил он. — Кто?.. Вот тот постоялец?
— Ну, да! У которого дочка-то жила рядом с тобой, в светелке. Батюшки, — как заторопились!.. Запрягли две тройки, расплатились со мной, да и поминай, как звали!
— Так они уехали?
— Уехали, батюшка.
— Послушай, Архиповна: ты верно знаешь, кто такой этот проезжий?
— Нет, родимый, видит Бог пе знаю!
— Да разве ты не могла спросить у работницы?
— Пыталась, да, видно, заказано: не говорит, да и только… На что, дескать, тебе, Архиповна, знать, кто твои жильцы? Платили бы они только исправно за постой.
— И ты не знаешь также, куда они поехали?
— Не ведаю, батюшка!.. Ну, прощенья просим, мой отец!.. Ох скорей бы отсюда убраться!.. Спасибо тебе, что ты меня старуху из беды выручил!.. Не даром, батюшка, говорится: «язык мой, враг мой!» Эка я дура, подумаешь, пришла управы просить!.. Ну, дай Бог тебе доброго здоровья!.. Счастливо оставаться!
Вслед за старухою и ее работником вышли все из покоя, и Левшин остался по-прежнему один с поддьяком, который принялся рассматривать с большим вниманием перстень. Он снял его с пальца, положил на ладонь, привесился и сказал вполголоса: