Валорет сказала верно. Жизнь, чувства и эмоции, что остались во мне, заключены в Магии и посвящены ей.
Я вернулся к постоялому двору, когда первые утренние птицы уже спели свои песни. Хозяин уже не спал и, увидев меня, согнулся в поклоне. Он помнил деньги в моем кошельке.
— Я отвел вашу даму в лучшую комнату, — сообщил он мне, ожидая награды.
Я не стал обманывать его надежд, и только спустя минуту озадачился: что за милосердие к мелким мира сего?
Поднявшись по скрипучим ступеням наверх, я остановился у двери, постучался и спустя несколько секунд вошел. Лири не спала и одетая стояла у окна. Комната действительно была неплохой, но хуже, чем я ожидал.
Женщина повернула лицо ко мне, явно не зная, что сказать. Я же увидел ее впервые при дневном свете и потерял дар речи…
О Создатель, было ли еще когда-либо сотворено тобою существо столь прекрасное? Тот облик, который являлся окружающим, был не более чем маской, красивой и только. Лицо же, под ней скрывающееся, прекраснее всего оказалось, что я смел себе вообразить когда-либо. Лучшие эльфийские красавицы, знакомые мне, были лишь тенью этого лика.
Существо, подобное высшим ангелам, когда-то виденным мной, стояло в этой комнате. И она явно не сознавала своего счастья, ибо никогда не видела себя настоящую, а только эту маску, неизвестно зачем надетую в день ее рождения.
Я знал чародея, который мог это сделать, но не так давно предал его смерти. Теперь я пожалел об этом, ибо хотел узнать, чего он думал этим добиться. Если бы я умертвил его не больше десяти лет назад, с ним еще можно было бы поговорить. Но теперь его дух витает в недосягаемых даже для меня сферах.
Однако я могу снять его чары. И я это сделаю.
Женщина стояла, все более и более смущаясь под моим пристальным взглядом. Она давно уже опустила глаза, и неудивительно. Никто не мог выдержать моего взора больше чем несколько мгновений, даже Хаффур.
— Как ты спала, Лири?
— Я… не спала, господин.
— Почему? Что же ты делала?
— Я смотрела в окно.
Я огляделся. Ни одна вещь в комнате не была сдвинута с места или тронута. Лири даже не присела.
— Ты стояла всю ночь?
— Да, господин.
— Почему?
— Я… боюсь испачкать то, до чего дотронусь, господин.
— Но, Лири, я же заплатил за это.
— Не стоило этого делать, господин.
Лири неожиданно заплакала. Я шагнул к ней и взял ее руку. Женщина вдруг расслабилась и упала на пол. Я поднял ее и понял, что Лири в обмороке.
Она бессознательно реагировала на присутствие рядом с ней такого существа, как я. Вряд ли это было известно ей, но чувствовали тело и инстинкт.