Долго я добирался на старом ветхом суденышке до Черного Берега, еще дольше ехал на коне к владеньям чародея. Конь мой пал от усталости несколько дней назад. Но никаких трудностей сверхъестественных я не встретил, хотя предупреждал старый ворон, что морок поджидает путника на границе владений чародейских, что чудища инфернальные нападают в пути, пришедшие чрез морские глубины и сумрак Мертвого Леса из Преисподней. Не тронул меня и колдовской туман при пересечении заветной границы. С удивлением поначалу наблюдал я за чудесами, которые чародей насадил на своей земле, и столько было их, что перестал я дивиться. Но не буду описывать их, ибо сейчас мне нет удовольствия их вспоминать.
Тогда же я наблюдал за всем лишь с интересом, и без иных чувств, ибо сердце мое было жестоким и холодным, и жизни множества людей стояли за немногими моими столетьями. Не было и восхищения, поскольку в грезах моих намного страшнее проводились опыты над жизнью, а сие воплощение находило отклик только в самых первых мечтах. Ныне же было мне безразлично.
Ехал я занять место чародея, ибо считал себя достойнее его жить в Злом Замке и творить страх на все земли моего мира. То, что чародей обращал сейчас в реальность, давным-давно воплотилось в моих мечтах, и была уверенность, что он не годится мне и во внуки в искусстве Магии.
Согласись, Черная Магия сильнее и Серой, и Белой, и любой другой, да и духи Ада охотнее помогают своим союзникам в их деле в этом подлунном мире, нежели Стихии и Ангелы — своим. Поэтому, призвав Хаффура — демона Ночи, моего бывшего воспитателя, бывшего учителя — я отправился в путь.
Воплощение… Давно уже ясно стало мне, что не дела — самая страшное и действенное, но мысли. Мысли — вот всепобеждающая стихия, вселенская мощь, могущество над миром. Из мысли большей частью состоят бесплотные духи Стихий, Неба и глубин Преисподней, повелевающие всем, что происходит вокруг. Мысль безраздельно властвует над материей, ею можно подчинить себе думы и деяния людей, животных или вызвать слуг инфернальных, если их мысль слабее чем твоя. И что мне до возведения моих грез в реальность, если одни только размышления о них и представление всего этого пред внутренним взором неизмеримо ощутимее и мощнее жалкого физического их воплощения! Вот одна из причин, коим я обязан уверенностью своей о том, что хозяин Черного Замка слабее меня.
Ибо он свои грезы воплотил — и этим лишил их ментальной силы размышления. Я же всегда держу их при себе.
И вот достиг я замка. Длинная узкая тропинка к вершине горы, нависающей над океаном и полуостровом — ничто по сравнению с тем путем чрез полмира, что я преодолел. И остаются лишь считанные дни до того часа, когда я овладею миром. Так размышлял я, неспешно поднимаясь к черным вратам, и океанские волны с грохотом и стоном разбивались о скалы с обеих сторон тропинки. Но брызги не долетали до меня, ибо слишком высоко было для них. Вдали у горизонта собирались тучи, и ведомо мне было, что это Хаффур дожидается ночи, чтобы привести мне на помощь свои войска. Но завоевание замка началось уже сейчас, и началось оно странно, так, как не ожидал этого даже я. Поднявшись к воротам, я увидел, что они гостеприимно раскрыты.