А они с Сидом подходят друг другу.
Лора лежала, прислушиваясь к звуку бегущей воды, и печально спрашивала себя, придется ли ей когда-нибудь еще пережить такое наслаждение. Решение Сида принять душ означало, что он собирается одеться и уйти. Она испугалась.
Лора очень хотела, чтобы он вернулся в постель и остался до утра. Тогда она могла бы прикасаться к нему, возбудить и заставить снова любить ее.
Звук воды оборвался, и Лора прерывисто вздохнула. Скоро он покинет ее постель и ее жизнь. Она внезапно почувствовала безграничное одиночество.
Дверь ванной открылась, и Сид вошел в комнату. Вопреки тревожным ожиданиям Лоры он не пошел к креслу, на котором лежала одежда. Сид пересек комнату и остановился у кровати, глядя на Лору прищуренными глазами. Когда он опустил полотенце, она с изумлением отметила, что он снова готов заняться с ней любовью.
— Хорошо, что ты не спишь и видишь мое печальное положение. Я рассчитывал на холодный душ, но ничего не получилось. Как подумаю, что моя Лора лежит обнаженная в своей большой и мягкой кровати…
Он лег в постель и наклонился над Лорой. Ее сердце подпрыгнуло, она вздрогнула.
— Ты не думаешь, что можешь помочь бедному парню, сладкая Лора? — пробормотал он, почти касаясь ее губ. — Могу я расценивать твое молчание как знак согласия?
Он жадно поцеловал ее, а потом потянулся к ночному столику и извлек из упаковки новый презерватив. Затем вложил его в руку Лоры и сжал ее пальцы.
— Окажи мне услугу, — сказал он, откинулся на спину и глубоко вздохнул. — Моя плоть тянется к тебе, но дух абсолютно иссяк. Душ подорвал мои силы. Частично, конечно, — с улыбкой добавил он.
Лора приподнялась на левом локте, озадаченно глядя то на презерватив, который держала в правой руке, то на великолепное тело, раскинувшееся перед ней на постели. Она прикусила губу. Как, черт побери, она сможет надеть на него этот жалкий резиновый лоскуток? Лора чувствовала себя полным ничтожеством. Как можно в таком возрасте быть такой неопытной? Ей тридцать один год, а она застенчива, как выпускница закрытого пансиона.
— Я не знаю, как это делается, — приглушенно сказала она, сгорая от смущения. — Я имею в виду… Я никогда… Я не знаю, как это делается.
— Делается что?
— Как надеть презерватив, — призналась Лора. — И как любить мужчину, — добавила она, стараясь не краснеть слишком сильно. — Я… я, честно говоря, никогда этого не делала.
Сид не мог скрыть изумления.
— Никогда?! — спросил он.
— Нет. Никогда.
Странное выражение, появившееся на его лице, исчезло так быстро, что Лора не успела понять его смысл. Что до нее, то она чувствовала себя ужасно.