Она недоумевающе смотрела на него. Клодия знала Тони много лет, но никогда не давала себе труда рассмотреть его как следует. Симпатичный, решила она, хотя волосы начинают редеть, а талия расплываться.
А что же она о нем знает?
У Тони небольшая бухгалтерская фирма и квартира где-то в Плимуте; он водит дорогую машину, и однажды Клодия слышала, как официантки, хихикая, говорили, что он очень сексуален, — вот бы с ним позабавиться! Для многих женщин Тони был бы соблазнительной партией, думала Клодия. Так почему же он хочет связать себя с женщиной, которая ожидает ребенка от другого?
Тони улыбнулся, и его голубые глаза блеснули:
— Почему я хочу на тебе жениться? — Он снова взял ее руки и ласково погладил. — Я знаю тебя много лет, видел, как ты росла, как из угловатой школьницы превратилась в соблазнительную молодую женщину. Клодия, ты прелестна! Право же, я в самом деле ревновал тебя к тому — как его звали? — парню. Да-да, ревновал.
Клодия вспыхнула и отвела взгляд. Неужели она должна этому верить?
Словно прочитав ее мысли. Тони очень убедительно и спокойно сказал:
— Месяц назад мне стукнуло тридцать. Я изведал все, что хотел. Мне пора остепениться, завести семью. Я не могу иметь детей — об этом позаботилась болезнь. А потому приму твоего ребенка как своего собственного с радостью, и буду очень горд, если ты станешь моей женой. Единственное условие, о чем я тебя и прошу, — хорошенько подумай.
И она приняла предложение. Брак с Тони Фейвелом представлялся тогда Клодии единственным решением ужасной проблемы.
Клодия не лгала, сказав Тони, что он ей не только нравится, но она уважает его и со временем, возможно, полюбит. Хотя последнего говорить, наверное, не стоило: Клодия знала, что этого никогда будет.
Ну а что касается Гая Салливана, то он безмерно удивился, услышав о помолвке дочери и о том, что Клодия не собирается дальше учиться. Но, в общем, принял эти новости спокойно. А румянец, появившийся на его бледном лице, когда Гай услышал первый крик своей внучки, показал, что за его сердце наконец-то можно не беспокоиться.
— Как поживает Старина Рон? — спросил Гай, глядя, как Клодия усаживается напротив него за изящный столик чугунного литья.
— Как всегда.
Клодия откинула голову, подставляя лицо теплому солнцу, и попыталась изобразить улыбку. День прошел спокойно. Отложив все заботы на будущее, она не позволила тревогам одолеть ее и выплеснуться наружу. Все плохое подождет до завтра.
— Живет в свое удовольствие, старый ворчун, — уточнила она.
И больше ничего не сказала — не смогла. Обычная получасовая беседа со стариком, его привычное брюзжание добавили тяжести к той, что уже лежала у нее на сердце. Новые владельцы «Фартингс-Холла», безусловно, не разрешат Старине Рону остаться в любимом гнездышке, не станут платить за «присмотр» в саду, дававший старику ощущение собственной полезности.