И вот с первого же взгляда положил Тимоти глаз на заботливую сию девицу (Рэчел), она же, приметив его к ней расположение, стала наведываться в трактир не только с целью сопроводить домой охмелевшего родителя, но и днем, под предлогом приобретения продуктов питания.
Вскорости обвенчались, и переехала к нему жить.
Минуло энное количество лет, национальное самосознание продолжало развиваться, а освободительное движение – усиливаться. В трактире Барнета собирались уже не только алдерманы, о нет, пастору теперь внимали и горожане попроще, ремесленники, мелкие торговцы, рыбаки-моряки, молодые офицеры городского гарнизона, представители творческой интеллигенции, сквайры из близлежащих боро и даже делегаты от горных регионов, в клетчатых пледах, с волынками в обнимку. Все были настроены крайне решительно и стыдили друг друга, мол, давно уже пора начинать делать хоть что-нибудь, допустим, ходить по городам и весям и разъяснять малограмотным, что все зло в этой жизни от англичан, кои суть чужаки, пришлецы, потомки одного из колен Израилевых, а ведь известно, сколь нетерпимы сыны племени сего к свободе вероисповедания и, главное, еще в древности составили всемирный заговор, имеющий целью поработить остальные народы.
Так-то судили и рядили патриоты, и толь ярились, изъявляя непримиримость к врагу рода человеческого (Израилю), что пастор Леннокс, хоть и с одобрением на оных взирал, но и грозил им пальцем, обещая установить систему штрафов за сквернословие в публичных местах.
Запретить маскарады, закрыть кофейни и театр однако не получилось, воспротивились делегаты от горных регионов, жалко им было тратить командировочное время на политзанятия, для того, што ли, приехали в большой город (по их представлениям Форсинар был большим городом), хотелось им, конешно, где-нибудь оттянуться и расслабиться.
И все ж таки при магистрате был создан комитет, членам коего вменялось в обязанность литовать репертуар, то бишь отбирать для постановки произведения идеологически (да, можно уже употребить в данном контексте и такое слово) выверенные. Ну и литовали (лютовали). Исчезли со сцены комедии итальянские-французские, ставились таперича исключительно исторические хроники, обязательно на гэльском: о зверствах англичан в Шотландии. На подмостках грудились трупы, актеры всякий раз заканчивали представление слоганом: «Это не должно повториться!»
Националисты пробовали силы и в других видах искусств, – некий композитор музыки, завсегдатай «Верескового меда», и некий его собутыльник-виршеплет сочинили ораторию, посвященную памяти будущих жертв борьбы за правое дело.