Стефани засмеялась и покраснела:
— Я не знаю, что отвечать, когда вы говорите так сердечно. — Поскольку Мэриголд выжидательно смотрела на нее, она продолжила: — Вряд ли вы удивитесь, услышав, что Линдли — не самый главный человек в моей жизни.
— Вы снова собираетесь замуж? — спросила Мэриголд.
— Я не хочу пока это обсуждать. Неприлично говорить о новом муже до того, как избавишься от прежнего, каким бы недостойным он ни был. Но вы не должны беспокоиться обо мне.
— Я не буду беспокоиться, — медленно произнесла Мэриголд. — И я очень рада за вас, Стефани. Действительно рада.
— Я знала, что вы будете рады. Поэтому и сказала вам. — Стефани улыбнулась. — А сейчас я вас покину. Дети скоро проснутся, а мне еще нужно кое-что сделать. Позвоните мне вечером, если хотите. Я надеюсь, что завтра утром вы сюда придете.
Мэриголд попрощалась с ней и спустилась вниз, стараясь идти как можно тише, чтобы не потревожить маленьких питомцев Стефани, перед которыми она благоговела.
Снова очутившись на улице, она направилась было к автобусной остановке, но вдруг, повинуясь неожиданному импульсу, повернула в обратную сторону, чтобы пройти через парк и сесть в автобус в другом месте. Стояла холодная дождливая погода, не слишком подходящая для прогулок, но Мэриголд почувствовала непреодолимое желание побыть наедине с собой, и мысль о переполненном автобусе была ей ненавистна.
Сильный ветер срывал с деревьев последние осенние листья. В парке было безлюдно, и, когда Мэриголд прошла несколько сот ярдов, ей показалось, что она совсем одна в целом мире. Отдаленный шум, доносящийся с улицы, только подчеркивал окружающую тишину.
Так вот в чем дело! Она оказалась так глупа и доверчива, что не замечала очевидного. Вероятно, это произошло потому, что она воспринимала Пола и Стефани как родных брата и сестру. Теперь Мэриголд поняла, почему Пол так стремился оказать Стефани «реальную помощь», когда ее семья начала рушиться.
Мэриголд брела по парку, все время повторяя себе, что она не станет огорчаться, если ее лучшие друзья поженятся. Странно, но они получат такую возможность лишь благодаря ей, Мэриголд.
Только абсолютно безнравственный человек может испытывать какие-то иные чувства, кроме радости, видя, как счастливы те, кто всегда помогал ему. Конечно, она была довольна, что Стефани выйдет замуж за Пола.
Мэриголд тяжело вздохнула.
Каждого, кто осмеливается мечтать о том, на что не имеет права, ждет глубокое разочарование.
Впрочем, она ведь почти не знала Пола, так что у нее не было повода для разочарования. Глупо гулять по парку в такой унылый день. Сразу начинаешь беспокоиться и грустить. Если у нее осталось хоть немного здравого смысла, она должна немедленно садиться в автобус и ехать домой, а не бродить по парку, предаваясь меланхолии.