Никто не отвечал.
Обнаружив наконец перкосет, Кельда бросила в рот две таблетки и проглотила их всухую.
Потом снова подняла руку, но в этот момент Мария Алиха открыла дверь. На ней было легкое летнее платье, на ногах — открытые туфельки.
— Войти можно? — спросила Кельда.
Глаза женщины уже наполнились тревогой.
— Моя девочка… С ней все в порядке?
Кельда шагнула к ней.
— С Розой ничего не случилось. Успокойтесь. — Паника в глазах Марии только нарастала. — Вы же верите мне? Вы верите мне, Мария?
— Да.
— Мне нужна ваша помощь. Услуга. Могу я воспользоваться вашей машиной? Пожалуйста. Это очень важно.
Женщина без колебаний открыла сумочку, вытащила ключи и протянула их Кельде.
— Я как раз ухожу на работу. Возьмите и пользуйтесь столько, сколько вам надо. Вы же знаете, мы сделаем для вас все. Вы — член семьи.
— А вы святая, Мария. Я подброшу вас до работы. Устроит?
Мать Розы работала в небольшой частной стоматологической клинике примерно в миле от дома. Через пару минут Кельда завела старенький «форд-курьер» на стоянку.
— И еще одна просьба. Очень большая.
— Конечно.
— У вас есть сотовый?
— Да, специально для Розы. Она так беспокоится.
— Вы можете одолжить его мне?
Мария улыбнулась:
— Кельда, я с радостью отдала бы вам почку.
— Не надо их отгонять. Не надо махать руками. Это их только злит. Оставался бы на месте, и, я думаю, все бы обошлось, хотя, может, и не обошлось бы. Впрочем, я представляю, как трудно сохранять хладнокровие, когда на тебя налетают сотни пчел, когда они носятся у тебя над головой, жужжат…
Голос снова звучал через усилитель, и Том ясно его слышал. Похоже, до ушей пчелы не добрались. Он послал бы своего мучителя куда подальше, но губы распухли и болели так, что возможное удовольствие от выплеска чувств представлялось слишком высокой платой за новые мучения.
— Цель не в том, чтобы тебя покусали. Цель — страх. Тебе было страшно, Том, было?
Том кивнул. Несколько мерзких тварей еще носились где-то неподалеку, и их жужжание вызывало в памяти визит к дантисту. Чувство было такое же, какое он испытал тогда, когда вертящееся с бешеной скоростью сверло нацелилось на его коренной зуб.
— Что? Что ты сказал?
— Я 'ог 'ы у'ереть от 'олеого фока. Ты 'ог у'ить 'еня.
— Это правда. Пришлось рискнуть.
Том уже успел вылить на себя полбутылки воды. Другую половину он выпил, стараясь не прикасаться горлышком к распухшим губам.
— Шерто'ски 'ольно. Эти т'ари так 'ольно 'алят.
— Нисколько не сомневаюсь.
— Одна жалетела 'не ф рот. А еще одна у'алила 'од 'ышкой.
— Неужели? Если я правильно понял, одна залетела тебе в рот, а другая ужалила под мышкой? Поэтому ты так смешно говоришь? Представляю.