Мадам Бонифацио представила мне их: шеф-повара звали Боно, и его предки служили когда-то господину де Бразза, завоевавшему для Франции Конго, а девушку звали Розой, ее отец отбывал тридцатилетний срок заключения в тюрьме в Бометт из-за того, что в центральной тюрьме страны не было мест, хотя ему и полагалось бы сидеть именно там за то, что он злодейски убил всех членов своей семьи, кроме Розы.
— Я расскажу вам всю эту историю чуть позже, — прошептала мадам Бонифацио, а затем, уже обращаясь к Розе и Боно, сказала: — Поухаживайте получше за господином Авринкуром, он должен прийти в себя, восстановить силы.
Узкая улочка, озаренная солнцем, виднелась за окнами, у которых стояли столы. Окна были открыты, и на подоконники то и дело слетались воробьи, чтобы склевать остатки с тарелок, оставленных хозяйкой между двумя горшками с резедой.
Трое худых, словно траченных молью типов, примерно одного возраста, одним и тем же жестом вытиравшие усы, приняли меня в свою семью молча, не поднимая глаз от тарелок и не улыбнувшись, а только в знак приветствия поднеся руки к вискам, словно отдали честь. Мадам Бонифацио приветливо взмахнула своей пухлой ручкой, как бы объединяя нас в одну компанию.
— Милости просим, дорогой гость, располагайтесь, — сказала она. — Да, кстати, история Розы — это сюжет для настоящего романа, вполне достойный пера той писательницы, о которой я вам говорила, ну, той, чья книга лежит в ящике вашего столика около кровати… Ведь вы ее почитаете сегодня перед сном, обещаете?
— Да, мадам, если вы настаиваете…
— Наши друзья все ее читали, не так ли?
— Да, — хором откликнулись сидевшие за столом постояльцы.
— Не правда ли, эта книга — неплохой урок оптимизма?
— Да, мадам.
— Если бы я обладала талантом этой Маргарет Стилтон, я бы кое-что прибавила к ее славе, и мне не пришлось бы далеко ходить, чтобы найти великолепную иллюстрацию счастливейшей случайной встречи, которая приводит к великому успеху. Но я вынуждена понизить голос и говорить шепотом, потому что героиня моего романа несет нам суп с гренками.
Действительно, Роза принесла тарелку с гренками и горшочек с айоли — приправой с красным перцем, которую обычно подают к рыбному супу. Я как раз закончил трудиться над причитавшимися мне тремя кружочками копченой колбасы, такой твердой, словно изготовили ее не иначе как из ослятины, и был готов к дальнейшему приему пищи. Мадам Бонифацио продолжила свое повествование, добавив в голос драматизма:
— Это случилось однажды вечером, бедная маленькая Роза играла в классики с другими девочками, не обращая внимания на то, что время было уже позднее; но вот изо всех окошек донеслись голоса мамаш, звавших детей по домам, и вот тут-то Роза обнаружила, что уже поздно, и побежала домой. У порога той жалкой лачуги, в которой она жила с родителями и сестрами, девочка застыла как вкопанная, потому что из-за двери доносились душераздирающие вопли. Охваченная не страхом, а ужасом, она опустилась на колени и припала к замочной скважине. Ах, я не могу продолжать, мне надо перевести дух.