— Ваш акцент, — объяснил Данкмар. – Южные Анды, не правда ли?
— Потрясающе!
— Но вы долго прожили в Ньусте.
— Я учился в Куско.
— Историческая столица, — восхищённо сказал Данкмар. – Я видел панорамы. Здесь, на Эйдосе, мы мало знаем о жизни на других планетах.
— Но другие планеты теперь много знают об Эйдосе, — добродушно сказал гость. – Аурелас Урса переполошил всё человечество.
— Понимаю, — фыркнул Данкмар. – Позвольте мне ещё поугадывать?
— Конечно. – Гость широко заулыбался.
— Вы ведь не чистокровный аймара?
— Я вообще не аймара. Мой отец араукан, а мать – бельгийка.
— Ох, — сконфузился Данкмар, — простите.
За минуту до этого он сказал правду: никогда нельзя было толком понять, что происходит в других областях обитаемого космоса. Большие информационные агентства не включали в пакеты межпланетных новостей незначительные сообщения и слухи, а мелкие независимые СМИ вообще не выходили на этот уровень. Узкие и дорогие каналы звёздной связи легко цензурировались. Слишком многое оставалось скрытым. И Земля, что неудивительно, была самым загадочным из миров. Всё там делалось не так. Данкмар привык к вечной войне мицаритов и вигилиан, к обоюдной неприязни горожан и фермеров, к соперничеству корпораций, но по сравнению с многовековыми историями грызни десятков земных стран это были игры в песочнице. Любопытствуя, он читывал аналитические обзоры, иногда – подборки актуальных новостей, но не более. И всё‑таки даже он помнил, что Конфедеративные Штаты ненавидят Федеративные, ирландцы – Британию, поляки – Россию, а арауканы – Тауантинсуйу.
— Что вы, что вы, — светски улыбался араукан. – Позвольте представиться: Йирран Эвен.
— Данкмар Хейдра.
Они пожали друг другу руки. Потом Данкмар спросил:
— Что вас привело на Эйдос? Заявление Урсы?
— Не стану скрывать, прежде всего оно. Но ещё и искренний интерес. Я был на Мицарисе, это поразительно: видеть действующую теократическую диктатуру в наше время. А Эйдос, как я слышал, царство вигилиан.
— Не вполне. Война отгремела восемьдесят лет назад, но здесь все её помнят, словно она была вчера. Очень много конфликтов на почве религии. А вы, насколько я понимаю, атеист?
Брови Йиррана взлетели на лоб.
— Почему вы так решили?
— У вас на шее ничего нет. Ни копья, ни звезды.
Эвен казался озадаченным.
— На Земле это не считается важным, — сказал он. – Можно ничего не носить. Но в некотором смысле вы правы, я далёк от религии.
— Я тоже, — усмехнулся Данкмар. – Но на Эйдосе важно иметь на себе опознавательный знак, чтобы встречные сразу видели, свой вы или чужой. Есть районы, в которых чужаку лучше не появляться.