– Привет! – Она улыбнулась Джордану, вспомнила об отце и посмотрела на окна конторы. Туфли все еще были у нее в руках. – Черт!
Джордан улыбнулся.
– Люблю гулять босиком, – соврала Джин. – А ты?
– Нет.
– Ну и черт с ним! – Она снова посмотрела на окна конторы. – Там, за домами, есть пара скамеек… Сам понимаешь, отец и все такое…
Джин опустила голову, разглядывая туфли в своих руках. Джордан поднялся на ноги. Кукурузные листья шелестели на ветру.
– Слишком жаркое лето, – сказала Джин, выбирая стоявшую в тени скамейку. Она села, скрестила ноги и мечтательно закрыла глаза. – Мне нравится ночь, Джордан. День для работы, забот и рутины, а ночь… Гмуу… Ночь должна волновать. Она создана для любви, секса. Ты занимался когда-нибудь любовью под звездами? Знаешь, это очень чувственно, словно тысячи маленьких глаз наблюдают за тобой.
– Тебе нравится, когда на тебя смотрят?
– Не люди, Джордан. Звезды – это… Это что-то большее. Что-то бестелесное, не обремененное плотскими фантазиями. Ты смотришь на них и понимаешь, насколько мелочными были твои дневные проблемы.
– Причем тут секс?
– Я не говорю про секс. Я говорю про любовь, нежность, страсть. Секс – это всего лишь инстинкт. Механика, без которой мы, наверное бы, вымерли. И знаешь почему, Джордан? Потому что мы боимся любить. – Джин открыла глаза и улыбнулась. – А звезды не боятся. И когда ты лежишь под ночным небом и слышишь, как бьется твое собственное сердце, ты тоже перестаешь бояться. Потому что любовь – это единственное, что важно для тебя в этот момент. Любовь и страсть. И звезды улыбаются тебе…
Шел 1922 год.
Кадиллак подпрыгивал на ухабистой дороге, вызывая икоту. Вечерело. Водитель включил фары. Желтое пятно света замаячило перед капотом, словно солнечный зайчик, за которым бегает глупый котенок. Девушка. Она сидела на заднем сиденье, и Дени, водитель, чувствовал запах ее дорогих духов. Черная вуаль скрывала верхнюю часть ее лица. Открытыми были лишь губы. Длинный мундштук и сигарета. Затяжка. Синий дым из приоткрытого рта. Дени заставил себя смотреть на дорогу. Деревьев по бокам становилась все больше. Их зеленые листья шелестели на ветру. А небо продолжало темнеть…
Поместье миссис Леон. Чернокожий мальчик заглянул в машину и побежал открывать ворота. Высокие кованые створы были слишком тяжелыми для него, и Дени видел, как скользят босые ноги мальчишки.
– Давай помогу, – сказал он, выйдя из машины.
– Нет, синьор! Нет! – Замотал головой мальчишка. Его черная, лоснящаяся от пота спина хранила на себе отпечатки плети.