Тень ложится удлиненно, на полу лежит года,
И душе не встать из тени, пусть идут, идут года,
Знаю, – больше никогда!
Дороти поднялась на ноги. Окружавшие ее люди зашумели, но что значили все эти голоса по сравнению с какофонией чувств, кричащих внутри нее? Она не смотрела себе под ноги. Нет. Сейчас отдавленные пальцы и испачканное платье не значили для нее ничего. Главное – не упустить из вида того, кто так сильно взволновал ее сердце. Дороти остановилась. А что потом? Что она будет делать, когда заглянет в глаза этого человека? Когда останется с ним наедине? Новые волнения, но уже не мрачные. Нет. Теперь в них было что-то чарующее. Что-то откровенное, открытое настолько, что эта обнаженность могла бы показаться неприличной… Но только не сегодня. Только не здесь. Только не с ним. Губы Дороти вздрогнули.
Знаю, – больше никогда!
И она улыбнулась.
* * *
Припав к грязному стеклу, Дороти следила за Эдгаром. Комната, в которой он остановился на ночь, была маленькой и убогой. Кровать, стол, пара стульев. Горели свечи. Он что-то писал. Его ужин давно остыл. Бутылка вина была почти допита. Ветер завывал за окном. Теплый ветер. Дороти подошла к двери и постучала. Никто не открыл ей. Сомнения сменились зудящей настойчивостью. Новый стук. Новая тишина. Еще стук. Еще тишина. Может быть, Эдгар уснул? Дороти вернулась к окну. Нет. Эдгар все так же сидел за столом. Стекло запотело от теплого дыхания. Почему он не открывает? Не хочет никого видеть? Но ведь она не кто-то! Она – Дороти Кемпбел! Она пришла, чтобы отдать то, что уже принадлежит ему, хотя он и не знает об этом. А что если он не захочет ее? Что если ему не нужна Дороти? Она попыталась вспомнить имя, звучавшее в стихотворении. Нет! Она не могла его забыть. Нет! Страх! Паника. Нет! Боже мой! Пожалуйста… Дороти отошла от окна, проклиная свою забывчивость.
– Кто здесь? – спросил мужской голос. Эдгар. Он стоял на пороге, широко распахнув дверь. Сердце Дороти забилось в груди. Эдгар! Эдгар! Эдгар! Она подошла и заглянула ему в глаза. Проклятое имя! Оно крутилось у нее в голове, не желая срываться с губ. Порыв ветра растрепал ее черные волосы. Проклиная обстоятельства, Дороти вошла в открытую дверь. Слов не было. Никаких слов. А может быть, они и не нужны? Дороти вздрогнула. Мужская рука легла на ее плечо.
– Не бойся. Я не причиню тебе зла, – сказал Эдгар. Зло. Как он мог подумать об этом? Как?! Дороти в гневе сжала свои маленькие кулачки. Проклятое имя! Почему она не может его вспомнить?!
Эдгар подошел к столу. Убрал с него бумаги, зажег потухшие свечи. Ужин, вино, лауданум. Дороти села за стол. Тишина. Минута, вторая, третья. – Знаешь, в Ист-Энде есть заведение, где подобное молчание – закономерность, – сказал Эдгар.