Натали растерянно посмотрела на подругу, не зная, что сказать. Поняв, что сейчас, продолжая упорствовать, можно все испортить, Ольга чуть заметно кивнула подруге и начала прощаться.
«Придется серьезно помочь судьбе, – подумала она, – иначе моей Натали никогда не выйти замуж. Но это будет нелегко, боюсь, что только чудо сможет убедить графиню Софи, что дочь тоже имеет право на счастье».
Пока она ехала домой, девушка думала только о счастье подруги, но так и не придумала, как повлиять на графиню Софи. Оставалось положиться на судьбу, ну, при этом, конечно, следовало судьбе помогать – соображать побыстрее и использовать малейшую возможность, чтобы помочь Натали.
«Ну вот и проверим, какая я везучая, – подумала девушка, – и как я смогу помочь Натали и Никите».
От дома графини Белозеровой до дома Лавалей на Английской набережной можно было дойти пешком за несколько минут, но поскольку об этом не могло быть и речи, София Ивановна, чтобы оправдать поездку в экипаже, легко согласилась на просьбу дочери заехать сначала к Черкасским. Натали так хотела приехать на бал вместе с княжной Ольгой, и мать, решив, что дочь боится первого выхода в свет, пошла ей навстречу.
«Заодно посмотрю, где будет жить девочка во время моего отсутствия, – решила она. – Черкасские, конечно, знатны и богаты, но материнский глаз отметит все».
Оглядев в последний раз наряд своей дочки, графиня порадовалась тому, какой очаровательной выросла малышка. Миниатюрная и изящная, Натали была как две капли воды похожа на свою бабушку Марию Курскую. Те же огромные голубые глаза, золотые локоны и изумительная, белая как молоко кожа с нежным румянцем блондинки. Дочка походила на тонкую драгоценную фарфоровую статуэтку и была так же нежна душой.
«Как можно отдать эту райскую птичку мужчине, – с огорчением подумала мать, – она так нежна, что разбить ей сердце можно даже равнодушным словом. Там, где нет любви, она завянет. А кто будет любить ее так, как люблю я? Мне достаточно того, чтобы она просто была рядом».
Графиня проследила, как горничная осторожно накинула газовый шарф на головку ее дочери, а потом аккуратно положила на плечи девушки голубой бархатный плащ, подбитый мягким соболиным мехом. Плащ София Ивановна купила сегодня в новом магазине мадам де Гримон на Невском проспекте, и хотя отдала за него целое состояние, считала, что этим немного смягчит им обеим горечь расставания. Она не ошиблась в выборе – ее Натали была неотразима.
– Ты будешь самой красивой девушкой на сегодняшнем балу, – пообещала она дочке, – я в этом совершенно уверена.