– Ваши родные живут в столице?
– Мой кузен – граф Аракчеев, – заявила женщина, и по ее лицу было видно, что она надеялась поразить собеседника своим заявлением.
– У вас – прекрасная родня, – заметил Сергей.
– Если вам нужна протекция или помощь в делах, я могу помочь, – сообщила Сикорская, – вы можете рассчитывать на меня.
У Сергея было такое впечатление, что на него выплеснули ушат с помоями. Высказывание было таким недвусмысленным, что он не поверил своим ушам. Но повернуться к фрейлине императрицы спиной в присутствии царской четы означало вызвать скандал. Но пропустить мимо ушей оскорбительное предложение он тоже не мог.
– Благодарю, сударыня, но свои проблемы, как все уважающие себя мужчины, я решаю сам, – сказал он, останавливаясь у приоткрытого окна. – Если бы я пользовался протекцией женщин, я бы перестал себя уважать.
Фрейлина молчала. Он посмотрел ей в лицо и увидел, как на ее глаза навернулись слезы. Господи, только не это! Не хватало еще рыдающей женщины на балу.
– Успокойтесь, прошу вас, – тихо сказал он, протягивая даме свой платок, – но вы не должны были говорить таких вещей, для мужчины это оскорбительно.
– Простите, вы не так меня поняли, – тихо сказала Сикорская, прижимая платок к уголку глаза. – Я в Санкт-Петербурге живу только год, а до этого жила в Лифляндии, там совсем другие обычаи, я не думала, что обижу вас.
Со слезами она вроде бы справилась, но легонько промокала платком веки. Сергею стало совсем неловко, эта женщина, самое меньшее, его ровесница, а может быть, даже и старше. Она некрасива, ее дурно сидящее синее бархатное платье явно сшито в провинции. Похоже, что родство с Аракчеевым – ее единственный козырь. Может быть, она сказала это по глупости?
– Давайте забудем это недоразумение, – предложил он, – расскажите мне о вашей службе. Тяжело быть фрейлиной императрицы?
– Я – камер-фрейлина, моя обязанность – наблюдение за работой других фрейлин, – хвастливо сказала Сикорская, и Сергей пожалел, что вообще начал этот разговор. – Я строго спрашиваю с фрейлин за нерадивое выполнение ими обязанностей.
Сергей представил, как эта грубая деревенская баба отчитывает его Холи, и ему захотелось тут же придушить Сикорскую.
– Надеюсь, что светлейшая княжна Черкасская и графиня Белозерова, которая к тому же приходится мне племянницей, не попадают под вашу тяжелую руку? – жестко спросил он и так посмотрел на Сикорскую, что та поежилась. – Обе эти девушки мне небезразличны, и я бы не хотел узнать, что их кто-то расстроил.
– Вы мне угрожаете? – удивилась камер-фрейлина.