– Вы меня не так поняли, – строго сказал князь, – вы еще не знаете местных обычаев. Девушки из хороших семей служат фрейлинами только до замужества, и их семьи, все как одна очень знатные и влиятельные, хотят, чтобы они потом с удовольствием вспоминали это время. Ни одна семья не обрадуется, если их дочерям будет читать нотации нетитулованная дама. Светлейшая княжна Черкасская и графиня Белозерова не исключение.
Это было уже прямое оскорбление. Сикорская побледнела и злобно глянула на князя оловянными, как стертая солдатская пуговица, глазами. Ситуация становилась совсем взрывоопасной. К счастью, князь заметил, что царская чета прощается с хозяевами.
– Государыня уезжает, мадам. Вам не нужно присоединиться к ней? – спросил он.
– Да, мне пора, – с облегчением сообщила Сикорская. – Проводите меня.
Она ухватила князя за локоть и пошла вместе с ним к тому месту, где уже стояли Туркестанова и Загряжская. Сергей подвел к ним камер-фрейлину и с облегчением удалился. Больше он не танцевал, а наблюдал за своей красавицей Холи. Он простился с Черкасскими три часа спустя, когда основная масса гостей начала разъезжаться.
Проводив сестру и племянницу до порога их комнат, князь отправился в свое крыло дома. В спальне, раздеваясь, он вспомнил, что его платок остался у Сикорской. Но думать о неприятном не хотелось. Сергей лег на кровать, закрыл глаза и начал вспоминать, как Холи появилась в дверях бального зала, как она танцевала с ним, а самое главное, как она смотрела на него с робкой нежностью.
«Сделаю предложение завтра же, – решил он, – пусть Черкасский скажет хоть что-нибудь. И пусть она сама решает, что с нами будет».
Наталья Сикорская так и не смогла заснуть. Чернота за окном маленькой комнаты на антресольном этаже Зимнего дворца сменилась тусклым рассветом, а она так и не успокоилась. За один вечер камер-фрейлина поддалась самому большому искушению в своей жизни и так ужасно опозорилась. Красавец-князь, который выбрал ее среди множества дам и пригласил танцевать, был так хорош и дружелюбен, а самое главное, он был богат и холост. Казалось, что это было невероятное везение.
Когда князь Сергей пригласил танцевать Туркестанову, Наталья не удивилась. Только сама эта премудрая Варвара могла думать, что ее тайна никому при дворе не известна. Аракчеев еще год назад предупредил Наталью, что император иногда захаживает по ночам в комнату этой фрейлины своей жены.
– Ничего серьезного, так потянуло старого коня на южную кровь, – заметил тогда кузен, – но это ничего не меняет, обо всех ее шагах ты должна докладывать мне.