Джейн повернулась, вскинув изящный носик.
— Пожалуйста, собирайте свой кислый виноград в другом винограднике. Нареченная его светлости хочет получить удовольствие от соревнования. Как и я.
В этот момент к ним размашистым шагом подошел Калеб, за ним следовал Джек.
— О, я вижу, тут состязание. Кто побеждает?
— Шарлотта, — улыбнулась Джейн.
— Шарлотта? — удивленно повернулся Грейсон и остановил взгляд на Габриэль. — Я вас знаю, — сказал он. — Я встречал вас на рауте на прошлой неделе. Вы не та женщина, которую Уинфилд…
— …не знает, — договорила за него Джейн. — Это ты хотел сказать, дорогой?
Сдвинув назад цилиндр, Грейсон смотрел поверх голов на фехтующих мужчин.
— Если ты так говоришь, Джейн, значит, так и есть.
К тому времени, когда затянувшееся состязание закончилось, Габриэль уже умчалась в другой конец парка с трио компаньонок на буксире.
— Ты бы хотел, чтобы я оставила тебя одного? — тихо спросила Шарлотта, когда Гидеон зашагал рядом с ней. — Я знаю, что ты надеялся быть с ней сейчас.
Нечего и говорить, он мог содержать Габриэль в любовницах после свадьбы, они оба знали, что это не только возможно, это обычная практика в свете.
Но Гидеон всего раз взглянул в сторону женщины, о которой они говорили, и решительно покачал головой.
— Я хочу побыть с тобой наедине, — заявил он. — Можем мы прогуляться, чтобы у света был еще один повод поговорить?
— Не знаю, хорошая ли это идея. — Шарлотта оглянулась и увидела, что Джейн кивнула, соглашаясь, если не подбадривая ее подчиниться.
Поэтому Шарлотта взяла его руку и позволила вести себя по утоптанной тропинке. Мир любовниц и фехтовальных поединков отхлынул как волна.
Это очередное событие в ее жизни, подумала она, гулять с Гидеоном в спокойном дружеском молчании.
Она чувствовала себя непринужденно, наверное, потому, что между ними больше не было секретов. Она встретила Габриэль. Он столкнулся с Филиппом в театральном фойе.
Как хорошо, что правда выяснилась. И ей придется оберегать только те тайны, которые соединят их при свете дня и в брачной постели. Ее сердце пело в ожидании этого.
Вдруг Гидеон повернулся к ней с мрачной решимостью. На его лице не было и следа того радостного удивления, которое испытывала она. Вместо этого на нем отражалось недовольство, заставившее ее с опаской ждать того, что Гидеон собирался сказать.
— Шарлотта, мне нужно тебе кое-что сказать. — Он старался поймать ее взгляд. — Мне следовало сделать это раньше, но все произошло слишком быстро.
Шарлотта приготовилась к худшему.
«Я совсем его не знаю, — с неудовольствием сообразила она. — И придумала его таким, каким хотела».