При появлении "Барни Джинджер извлекла одно такое кресло из пирамиды и пригласила его в кабинет босса. Там она поставила кресло и закрыла дверь, что нисколько не препятствовало проникновению туда стука пишущей машинки.
Мотли одобрительно оглядел Барни — крепкого, заросшего молодого человека в старом курортном костюме с отчаянно короткими рукавами. Вскоре после начала беседы пишущая машинка смолкла. Мотли навострил уши с загадочным выражением на физиономии. Секретарша накручивала телефонный диск. По выражению физиономии Мотли Барни понял, для того не составляет тайны, куда она звонит.
— Никаких личных звонков! — крикнул он через перегородку.
— Это не личное. Я звоню матери, — отозвалась Джинджер.
— Почему-то вы общаетесь с матушкой только по моему телефону.
— Если она сегодня проспит, то по вашей вине. — Выставить его в чем-то виноватым — беспроигрышный ход.
— Звоните матери, — уступил он, — но чтоб тихо! Мы с Барни не желаем слушать, сколько сегодня утром стоят трусы в универмаге «Мейси».
Мотли угостил гостя дорогой сигарой, которая сгорала сама по себе и превращалась во внушительное количество пепла.
— Я рад, что ты пришел. — Мотли одобрительно осклабился, и Барни почувствовал себя значительной персоной.
Из-за стены доносились звуки пианино — аккомпанемент на уроке танцев. В офисе Мотли, с доносящимся городским шумом снаружи и звуковой какофонией внутри, Барни чувствовал себя так, словно не покидал тротуара.
— Я уже говорил тебе по телефону, — начал Мотли, протягивая ему через стол толстенную кухонную спичку, — что твоей главной задачей будет заботиться о счастье Сиам во время турне. Это значит не просто не давать ей реветь, но и не путаться у нее под ногами. Затем… — Он опустил морщинистые веки, отчего стал похож на комический персонаж. — Твоя обязанность — заставить ее вовремя выступать. Если ей сейчас не повезет с помощником, ей крышка. Если повезет, то дальше она не сможет без тебя дышать.
Мотли открыл ящик стола, вытащил большой конверт и запустил в него руку.
Барни был убежден, что по части знания людских характеров дядю Молтеда можно считать ясновидящим. О Мотли дядя Молтед отзывался с уважением, граничащим с ужасом перед его умением раскручивать таланты. Мотли покровительствовал целой плеяде поп-певцов, одному популярному свадебному баритону, слушая который, полупьяные гости воображали, что находятся в опере; комику, изрыгавшему исключительно грязные шуточки; известному оперному певцу, перебивавшемуся с хлеба на воду из-за своего неумения выступать в барах; оркестру под управлением знаменитого дирижера; труппе прыгунов; нескольким гостиничным халтурщикам и исполнителю, выступавшему исключительно в маске. По словам дяди Молтеда, Мотли представлял самого себя, а не крупное агентство, но на протяжении многих лет добивался успеха. У Мотли был нюх на дарования, никогда его не подводивший.