— Монка?
— Его самого.
— Его вроде приняли на работу до меня.
— А теперь его место занял ты?
— Она только что согласилась на мою кандидатуру.
— Ангел, а не девочка, — заворковал Мотли. — Истинная богиня. Прошу тебя, Барни, сынок, останься с ней, будь ее поводырем! Ты нужен ей. И мне. Ты нужен ее психоаналитику. Ты нужен всем нам. Погоди, я сообщу эту новость Валентино. Так ты согласен? В каком еще деле можно добиться успеха, чувствуя себя кругом проигравшим?
— Главное, не называй меня своим сыном. Это богохульство.
— Хочешь меня обидеть? Хорошо, мы — чужие люди. — Но он недолго оставался разочарованным — Забыл тебе сказать: покупай ей в поездке скандальное чтиво и киношные журналы. — Голос Мотли поплыл, как будто он стал читать по бумажке, не надевая очков. — Надо же, дело в шляпе! Она в первый же день послушно принимает душ!.. — Голос окреп. — Желаю удачи!
Повесив трубку, Барни обернулся. Сиам успела одеться и теперь причесывалась. Он снял плащ и бросил его на свой чемодан. Как только он присел, чтобы обуться, Сиам пошла открывать дверь.
— Эй, погоди, дай одеться!
Она с улыбкой распахнула дверь.
— Сумасшедшая! — Он поспешно натягивал носки.
В гардеробную ввалились благодарные зрители и Монк; Барни постарался слиться со стеной.
— Что тут стряслось? — спросил Монк, оглядываясь в поисках Барни.
Сиам застенчиво показала кивком головы на натягивающего носки Барни. Посетители заулыбались, только Монк насупился. Барни ничего другого не оставалось, кроме как продолжать приводить себя в порядок под насмешливыми взглядами. Он из всех сил старался не поворачиваться к зрителям пылающим ухом.
Сиам отвела Монка в угол.
— Я позвоню тебе, если ты мне понадобишься.
Монк оглянулся, желая знать, слышал ли ее слова еще кто-нибудь.
— Прости, — искренне сказала она, — но тут уж ничего не поделаешь, я обязана подчиняться Зигги. Ему виднее, что мне нужно.
Ее манера обращаться с людьми была очаровательной. Монк смекнул, что прилюдно умолять взять его на работу значило бы потерять лицо. Он кивнул, давая понять, что будет вести себя, как джентльмен. Барни хватило этого кивка, чтобы уяснить, что перед ним человек, который достигнет в будущем завидных высот, раз умеет встречать новость о своем провале утвердительным кивком.
Бодрая поклонница обнаружила на полу мокрую мыльную тряпку — трусы Сиам, и обратила на них внимание всей компании. Из-под трусов, не превышавших размером носовой платок, продолжала течь вода.
Сиам как ни в чем не бывало подобрала свои трусы, как следует выжала их на глазах у гостей и жизнерадостно воскликнула: