— Да, это будет посильнее, чем торговля статуэтками Джорджа Вашингтона в день его рождения.
— Верно. За продажей новых машин, карбюраторов, гелей для волос, мужских дезодорантов, чехлов для сидений — чего угодно, чем определяется ваше благополучие, — будет маячить женщина. Помните, как на чикагских бойнях научились продавать буквально все, чтобы ничего не отправлять в отходы? Так вот, счастливое будущее для женщин только начинает приоткрываться.
Барни вежливо извинился и покинул студию. Женщины, полные надежд, терпеливо ждали своей очереди. Сейчас они выглядели более сексуально, чем потом, в студии, где их внутреннее содержание не будет иметь никакого права голоса, уступив место наготе.
С Ист-Ривер дул прохладный ветерок. Красные облака в небе говорили о том, что наступает вечер. Из всех дверей вырывались и устремлялись в сторону заката людские толпы, словно близилось светопреставление. Молодые и старые сбивались на тротуарах в плотный поток, потом разветвлялись и исчезали в провалах подземки, заполняли автобусы, кто-то ловил такси. Труженики разбегались по домам. Они спасались бегством из своих кондиционированных контор, словно там свирепствовала чума. У входов в метро возникали пробки. На бегу люди покупали газеты, журналы, шоколадки. Приобретя желанный товар, они снова вливались в людской поток. Не сумев поймать такси, Барни ввинтился в автобус и поехал на свидание с Сиам, чтобы сообщить ей, что их ждут нелегкие времена.
Чтобы обеспечить Сиам успех, не прибегая к ловкачеству, Барни пришлось бы изрядно помучаться. Чем дольше будут длиться гастроли, тем больше она будет страдать. Ловкость могла бы послужить опорой таланту. Ведь Сиам по-настоящему талантлива. Все дело в том, чтобы ее наконец заметили и оценили. На долгом, тернистом пути к успеху талант поджидают разные неожиданности, тут нечего рассчитывать на справедливость. Барни чувствовал это кожей. Им требовалась удача, прорыв. Люди, прибегающие к ловкачеству, эксплуатируют именно несправедливость. Мало кто в шоу-бизнесе наделен инстинктом и отвагой, чтобы самостоятельно пробить на большую сцену одаренную исполнительницу, не привлекая к этому других и ни разу не усомнившись в собственной оценке. Средний покупатель таланта, даже наделенный этим самым инстинктом, редко умеет отсечь бездарность. Барни начинали приоткрываться важнейшие навыки этого ремесла. Все обычно раз за разом ставят на неудачников и в итоге перестают доверять собственному вкусу.
Барни чувствовал, что им необходимо обогнать время. Еще он думал о том, какой очаровательной женщиной становилась Сиам, когда соскребала с себя защитную коросту и демонстрировала присущие ей ум и честность! Красота не исчезала, никуда не девалась, несмотря на затвердевшую внешнюю скорлупу, на ужас в глазах.