— Джем! — простонал Парис, уже понимая, куда она клонит. Вопреки здравому смыслу, он и сам был заинтригован.
— Может, это был его сын? — предположил он, и под озадаченным взглядом сестры схватил спортивный журнал и принялся быстро листать его.
— О чем ты толкуешь, горе ты мое? — спросила Джемма, наклонив голову, чтобы заглянуть через плечо брата в журнал.
— Вот, нашел. — Парис протянул ей журнал. — Уэйн Д'Арвилль. То-то мне казалось, что я слышал это имя. Одна английская финансовая фирма, принадлежавшая ему, спонсирует открытый чемпионат по гольфу в будущем году.
— Сын! — изумилась Джемма. — Да, папа как-то давно говорил, что у Мюллера была семья.
— Все логично, — заявил Парис, переворачивая страницу и разглядывая большой цветной портрет улыбающегося рыжеватого мужчины. — Он не захотел, чтобы весь мир узнал, что его отец — бывший нацист.
Джемма взвизгнула и выхватила у него журнал.
— Ну и мужик!
Парис, улыбаясь, следил за ней.
— Он сначала убийца, а уж потом мужик.
Но Джемма не слушала. Она повернула журнал так, чтобы Уэйн Д'Арвилль смотрел прямо на нее. Ей казалось, что голубые глаза пронзают ее, она даже моргнула. Почувствовала, как перехватывает дыхание, становится щекотно груди и твердеют соски. И медленно начала читать.
«Внушительная фигура почти двухметрового предпринимателя с волосами медного цвета и небесно-голубыми глазами заставила трепетать больше женских сердец, чем любой другой мужчина его поколения, только по совсем иной причине. Если дамы падали к ногам этого человека с внешностью кинозвезды, их мужья ощущали себя на бирже в его присутствии так, будто их посадили в один садок с акулой. До настоящего времени его впечатляющая карьера…»
Когда Джемма дочитала статью, написанную — это она отметила — женщиной, глаза ее горели.
— Значит, это сын человека, убившего дедушку, — тихо произнесла она, но в голосе скорее слышалось возбуждение, чем отвращение, и Парис, намазывавший тост маслом, с тревогой взглянул на нее. — Знаешь что, Парис, — сказала она, протягивая руку и отбирая у него тост, — мне думается, мы не должны допустить, чтобы это сошло ему с рук. Почему маме-папе достается все интересное? Бетани в Оксфорде, ей там нравится. Почему бы и нам не поехать в Европу?
— Что? — с полным ртом спросил Парис.
Она медленно встала и уставилась на журнал. Казалось, голубые глаза смеялись над ней, бросали вызов…
— Мне кажется, пора его проучить.
Парис с сомнением и тревогой в голосе спросил:
— Что ты задумала?
Глаза Джеммы сверкали, лицо раскраснелось, на красивых ярко накрашенных губах — хитрая ухмылка. На ней были шорты цвета цикламена и белая кружевная кофточка. С ее короткой стрижкой она напоминала брату чересчур красивого озорного сорванца.