Джемма взяла карточку и, едва взглянув на нее, сунула в сумку.
— Вы для меня загадка, — наконец сказала она. — Как вы можете… такой человек, как вы… быть ему другом?
— Ты так говоришь, будто он настоящее чудовище.
— Он и в самом деле чудовище.
— Изнасилование — ужасное преступление, — убежденно заявил Себастьян. — Но бывает…
— Я же сказала, это не имеет значения, — перебила Джемма. — Мой брат в опасности. Это его надо спасать.
— Твой брат?
— Парис. Уэйн его похитил. Да, я точно знаю. — Она так резко рассмеялась, что он отшатнулся. — Звучит чертовски драматично, не так ли? Но это правда. О Господи, как жаль, что здесь нет папы. Он бы знал, что делать.
Себастьян потер уставшие глаза и мягко сказал:
— Я хочу, чтобы ты мне все рассказала. С самого начала.
Через полчаса Джемма собралась уходить. Она ощущала себя так, будто вывернулась наизнанку. Она уже не могла плакать, не могла ничего чувствовать.
— Ну, и Мария позвонила, ей показалось, что вы сможете помочь, — закончила девушка тусклым голосом, взглянув на него. — У вас вид под стать моему самочувствию, — заметила она и снова резко рассмеялась.
Себастьян, сидевший склонив голову на руки, выпрямился и минуту смотрел в окно.
— Я знал, что-то не так, — сказал он. — Но о таком не мог и подозревать.
— Все запуталось, верно? — заметила Джемма, наблюдая за ним, и он согласно кивнул головой. — Вот видите, он и в самом деле чудовище. Он ломает дух и жизнь Марии просто потому, что она осмелилась пойти против него. Ему вроде даже нравится… — Джемма не сразу нашла подходящие слова. — У него потребность делать больно своим близким. Так вы можете нам помочь?
Рана в душе Себастьяна саднила. Господи, за что?! Он один, болен душой, сидит в кафе с незнакомой девушкой, только что ставшей жертвой человека, которого он пытался звать другом. Единственное светлое пятно в его жизни — Лайза. Единственный шанс на счастье. Но она так далеко!..
Однако он не должен о ней думать. (Он понятия не имел, что в данный момент Лайза летит над Ла-Маншем, летит к нему.) Надо сосредоточиться на одном. Ему следует положить Уэйна в больницу, а пока — молиться, чтобы это удалось с одного раза. Но здесь, в Монако, хозяин Уэйн. Придется действовать очень осторожно…
— Да, — наконец произнес Себастьян почти шепотом, но достаточно твердо. — Я смогу помочь.