Таким образом, становится ясно, что печатаемая статья Белого относится к концу января — началу марта 1925 г. Это заставляет внести довольно серьезные коррективы в представление о том, как и когда Белый «сменил вехи»: если его интерес к новому творчеству специфически советского типа был очевиден еще с самого начала двадцатых годов, когда он преподавал в студии Пролеткульта и не просто преподавал, но и выражал самую серьезную заинтересованность творчеством тех поэтов, которые ее посещали, то статьи начала тридцатых годов, где очевидна вульгарность привязок истории форм словесного искусства к классовой природе, понимаемой вполне в духе тогдашних литературных социологов, выглядели практически не подготовленными. Казалось, что они были вызваны лишь стремлением Белого приспособиться к текущему литературному процессу, вписать свое стремление обрести существенное место в нем путем идеологических уступок (конечно, как уступки не понимаемых: «перестройка» Белого совершалась совершенно для него органически) в общий процесс развития литературы с древнейших времен до живейшей современности. Републикуемая статья относит это стремление по крайней мере к началу 1925 года, то есть ко времени еще до известной резолюции ЦК ВКП(б) «О политике партии в области художественной литературы» и реакции Белого на нее. В то же время она обнажает и известную параллельность развития Белого и «лежневского» извода сменовеховства в середине двадцатых годов, что, вероятно, делает небезосновательными и потенциальные суждения о параллелях в судьбе двух деятелей культуры: стремительная карьера Лежнева в начале тридцатых, после официального покаяния, вполне способна объяснить и заигрывание облеченных высшим доверием советских литературных администраторов, вроде Гронского с Белым, умонастроение которого с готовностью истолковывали как «попутничество».
Не исключено, что исчезновение статьи Белого из литературного оборота вызвано не только редкостью журнала, но и причинами политическими, описанными тем же М. Агурским: осенью 1925 года Устрялов был подвергнут резчайшей критике сначала Зиновьевым, а потом и Бухариным на страницах «Правды», и полемика вокруг его имени на XIV съезде ВКП(б) с достаточно амбивалетными, но резкими по тону характеристиками, исходящими с самых верхов (в том числе и от Сталина), должна была заставить весьма поверхностно разбиравшегося в политике Белого испугаться.
В приложении мы публикуем также любопытную статью Н.Н. Русова с характерным «федоровским» заглавием. Таким образом, нашей публикацией исчерпывается вообще весь литературный материал, который удалось обнаружить на страницах «Вестника Маньчжурии». Многочисленные цитаты и парафразы статьи Русова нами не комментируются ввиду общеизвестности и очевидности подавляющего большинства текстов (Мережковский, Печерин, Хомяков, Чаадаев, старец Филофей, Блок, Брюсов, Достоевский и др. — вплоть до Джона Рида). Не кажется необходимым особо оговаривать публицистические преувеличения (самые, кажется, решительные касаются позиций Вл. Соловьева и Вяч. Иванова).