— Не может быть! — фыркнул Медведев. — Феноменально! Но я говорил о другой мерзости — о мерзости организованных общественных тайн. О двойниках. Что такое свобода? Это не тайна. Это открытость, нераздвоенная душа.
— Даже в камере? — подковырнул Иванов.
— Даже в оковах! Нераздвоенный человек может сидеть в тюрьме, но он свободней раздвоенных, тех, кто зависит от тайных и нетайных организаций.
Зуев попросил налить, взял бокал:
— И все же почти все предпочитают духовную несвободу физической.
Иванов перебил:
— Не все, Славушко, не все. Уж лучше погибнуть в атомной схватке, чем жить по указке дьявола!
— Я не уверен, что ты прав, — сказал Медведев задумчиво. — Максимализм тоже выгоден дьяволу…
Женщинам наконец надоели рассуждения о дьяволе. Одна за одной они незаметно перебрались на кухню. Светлана ошпарила кипятком грязные тарелки, заглянула на балкон, заваленный досками.
— Он еще не прописан в Москве? — спросила Валя, усаживаясь в старое, потрепанное, но еще очень удобное кресло.
— Ты о ком? — засмеялась Светлана. — Если Медведев, то, по-моему, нет. А про дьявола я не знаю.
— Шумит наш мужичок, шумит, — проговорила Валя насмешливо. — Откуда что и берется у моего братца.
— Пусть шумят, лишь бы сильно не пили. — Светлана подводила перед зеркалом брови. — Саша последнее время совсем дерганый.
— А ты не пускай его в компании. Пусть сидит дома, с детьми. Ты с кем их оставила? А знаешь, мои девочки сами уже управляются. Приеду с работы, даже выстирано. Нет, что ни говори, а с мужиками мороки больше…
— Валечка, и без них тоже нельзя.
— Смотри-ка! — Валя открыла шкаф. — У твоего брата порядок на кухне. Она что, все еще ездит к нему?
Светлана говорила с золовкой о детях и о деньгах, когда подвыпивший Зуев торжественно въехал на кухню. Следом, продолжая спорить, явились еще двое.
— А вот они! — шумел Медведев, — пусть сами они и скажут.
— Они не скажут, — заявил Иванов.
— Валя и Света, разрешите наш спор…
И Валя и Света глядели то на одного, то на второго, то на третьего.
— По-моему, Зуев прав, — гудел Медведев. — Все воспитатели хором твердят: не торопитесь вступать в брак, выбирайте хороших… Ладно, а куда деть плохих? Ведь на всех же никогда не хватит не только хороших, но и посредственных. И если уж поженились… Каждый должен тащить свою ношу… Какая б она ни была, а она твоя.
— Да ведь я то же и говорю! — сердился Иванов. — «Литгазета» пишет: развод нужен для детей, чтобы они, мол, не страдали и не портились при виде родительских неурядиц.
— Какая же демагогия! А они спросили самих детей? Самая скандальная семья для ребенка лучше, чем никакая.