«Эка непутевая бабенка, штоб тебя громом убило, чирей тебе на язык! — Савва Саввич даже плюнул с досады. — А того не подумает, холера, что кто-то должен же помогать фронту, кормить, одевать воинов-то. Нажива! Што же я, по-вашему, должен помощь оказывать, да ишо и бесплатно! До чего же паскудный народ, и все от зависти. Оно конешно, все знают, что при таком деле будут и дивиденты, так вить для того кузнец и клещи кует, чтобы руки не жгло».
С этими думами прошел Савва Саввич на гумно, где пятеро работников вручную молотили пшеницу. На работу они вышли еще до рассвета и обмолачивали уже третий посад>[10]. Молотить впятером легче, но тут нужна большая сноровка.
Три-та-та-та — выбивали увесистые молотила>[11], залихватскую чечетку.
— Ах ты мать честная, прям-таки хоть пляши, — сказал Савва Саввич, остановившись на краю посада и любуясь дружной работой. — Так, так, молодцы, так… Тра-та, тра-та-та, вышла кошка за кота. Ладом, Ермошенька, ладом! Вот так, докажи молодым-то, как старики молотить умеют…
Ермоха, не видя и не слыша хозяина, потому что стоял к нему спиной, как всегда, работал с увлечением, старательно. От его пропоченного, старенького ватника валил пар, а усы, борода и баранья шапка старика густо, как снегом, покрылись куржаком.
Рядом с Ермохой тяжкие сыпал удары с левой руки рыжий Никита. Впереди них трое молодых парней-поденщиков, пятясь задом, крепко в лад бухали по снопам молотилами.
Посад уже обмолачивали на второй ряд, разбивали снопы на солому. Молотьба то чуть затихала, когда Ермоха ловким ударом сбоку отшибал вымолоченную солому в сторону, то усиливалась, когда все дружно переходили на следующий сноп.
Под частыми и тяжкими ударами сырых березовых колотушек над снопом вздымается желтоватая копоть мякины, сноп подпрыгивает, вязка на нем лопается, миг — и начисто обмолоченная солома, ловко подхваченная молотилом Ермохи, клубом отлетает в сторону.
С гумна Савва Саввич прошел на облюбованную им площадку, где ожидал его Лукич. Посоветовал мельнику, где устроить балаган для людей, навес, куда складывать туши мяса, и уехал, пообещав вскорости прислать бойщиков.
Зимнее солнце только что показалось из-за далеких заснеженных сопок, когда к заимке на вороном рысаке, запряженном в легкие санки-беговушки, подъехал Савва Саввич.
На бойне уже полным ходом шла работа. На расчищенной от снега широкой площадке вморожены столбы с толстыми на них перекладинами, по краям площадки расставлены бочки, ящики, большие корзины. Рядом горит костер, где на вертелах жарится свежая печенка. В морозном воздухе мешаются запахи крови, дыма и вареного мяса.