Еще в августе 1940 г. Брестская крепость произвела на Л.М. Сандалова тягостное впечатление. Он вспоминал: «Кольцевая стена цитадели и наружный крепостной вал, опоясанный водными преградами, в случае войны создавали для размещавшихся там войск чрезвычайно опасное положение. Ведь на оборону самой крепости по окружному плану предназначался лишь один стрелковый батальон с артдивизионом. Остальной гарнизон должен был быстро покинуть крепость и занять подготовляемые позиции вдоль границы в полосе армии. Но пропускная способность крепостных ворот была слишком мала. Чтобы вывести из крепости находившиеся там войска и учреждения, требовалось по меньшей мере три часа». После этих слов напрашивается короткое, но емкое определение — «мышеловка».
По плану прикрытия границы располагавшаяся в районе Бреста 4-я армия генерал-майора А.А. Ко-робкова должна была занять оборону силами 42, 6, 75 и 100-й стрелковых дивизий. Значительная часть 6-й и 42-й стрелковых дивизий находилась в мирное время в Брестской крепости. 100-я стрелковая дивизия вообще дислоцировалась под Минском. Ее предполагалось к третьему дню мобилизации перевезти к границе по железной дороге. То есть она должна была грузиться в эшелоны уже после объявления мобилизации. Расчет советского командования, очевидно, строился на том, что война начнется по сценарию Первой мировой. В этом случае было бы время на перевозку 100-й дивизии (в реальности принявшей бой под Минском) к Бресту. Точно такой же расчет обосновывал заложенное в плане прикрытия границы время на вывод на позиции на границе 42-й стрелковой дивизии — 30 часов.
У немецкого командования относительно Бреста и Брестской крепости были совсем другие планы. Уже в первый день войны 4-я армия и 2-я танковая группа должны были перейти в наступление главными силами. Непосредственно на Брест нацеливался XII армейский корпус в составе 31, 45 и 34-й пехотных дивизий. Корпус подчинялся 2-й танковой группе Гейнца Гудериана. К северу и к югу от города должны были наносить удар XXXXVII и XXIV моторизованные корпуса. Расчет немецкого командования был очевиден: город Брест и насыщенная войсками Брестская крепость были достаточно крепким орешком. Быстрый пропуск по проходящим мимо крепости дорогам танковых соединений был делом сомнительным. Поэтому захватывать крепость поручили пехоте, направив подвижные соединения в обход Бреста.
Импульс, прошедший от перебежчика Лискова до Москвы, отразился и в форме Директивы № 1 возвращался в округа. В 24:00 21 июня командир и начальник штаба 4-й армии, А.А. Коробков и Л.М. Сандалов, а несколько позднее и остальные офицеры армейского управления были вызваны по приказанию начальника штаба округа в штаб армии. Никаких конкретных распоряжений штаб округа не давал, кроме как «всем быть наготове». Коробков под свою ответственность приказал разослать во все соединения и отдельные части опечатанные красные пакеты с инструкциями о порядке действий по боевой тревоге, разработанными по плану прикрытия. Эти пакеты хранились в штабе армии и не вручались командирам соединений, потому что не было еще утверждено округом решение командующего армией. Однако командиры соединений знали содержание документов в пакетах, так как являлись участниками их составления.