На одном из балов в марте у Аннабеллы появился новый поклонник помимо Августа Фостера — Уильям Бэнкс. Непременным разговором всех, считающих себя интеллектуалами, лондонцев был разговор о Байроне. Аннабелла порадовалась, что успела хотя бы посмотреть первую главу поэмы, прежде чем Каролина забрала поэму обратно. Девушка поставила себя в неловкое положение, поскольку солгала, что прочла все, и теперь хотела бы приобрести поэму, только не знала, как это сделать, поскольку в книжных лавках произведения не было, его легко разобрали сразу в издательстве.
Разговор о Байроне зашел и с Бэнксом, Аннабелла пожаловалась, что успела прочесть только несколько строк.
— О, я учился с Джорджем в Кембридже! Славный малый, мы в приятельских отношениях, вместе путешествовали по Востоку, но вот видите, он пишет поэмы, а я всего лишь письма, да и то не слишком складно, — со смехом пожаловался Бэнкс. — Кстати, Байрон обещал мне экземпляр поэмы, хотя я уже читал. Хотите, подарю вам?
Аннабелла согласно кивнула:
— Да, пожалуй.
— Вы не увлечены Байроном, как все леди Лондона?
— Я никогда не увлекаюсь тем, чем увлечены все.
— О… но вы знакомы с самим Джорджем?
— Нет, не имела счастья быть представленной знаменитости, — в голосе Аннабеллы помимо ее воли звучала откровенная насмешка. Ей надоели разговоры о знаменитости, словно больше не о чем трещать, кроме как о «Чайльд Гарольде»!
Бэнкс как-то внимательно пригляделся к Аннабелле:
— Миледи, вы видели поэта?
— Нет. О нем столько говорят, что у меня вызывает раздражение само упоминание этого имени.
— Я понял, в чем ошибка. Миледи, вы должны непременно прочесть поэму, и я завтра же пришлю вам текст! Рискую потерять ваше сердце навсегда, потому что вы можете влюбиться в моего друга, как все остальные, но пойду даже на это!
— Едва ли, милорд. Я устойчива к общему безумию.
— А если поэма и впрямь хороша?
— Поаплодирую автору от души.
Уильям Бэнкс сдержал слово, и на следующий день Аннабелле принесли так же свернутые в трубочку листы.
— Слава богу, хоть ленточка не розовая! — пробурчала Аннабелла, раздосадованная, что ей все же придется поступиться собственными принципами и прочитать то, что читают все остальные!
Как раньше Каролина, Аннабелла тоже рассеянно скользнула по первым строкам, тем более уже видела их в первый день, но остановилась на следующих:
Он совести не знал укоров строгих
И слепо шел дорогою страстей…
Когда немного погодя Бетти заглянула, чтобы посмотреть, не нужно ли чего, Аннабелла сидела, опустив на колени листы и задумчиво глядя на огонь. Она была вынуждена признать, что лорд Байрон — явление для английской литературы необычное. Ему не чужды благородные чувства, только поэт зачем-то стремится их скрывать…