Сердце Изольды остановилось, она почувствовала, как бледнеет. Он женат? Человек, который только что целовал ее, женат?!
— Его жена Сара погибла четыре года назад.
Изольде показалось, Джамиля прочитала ее мысли.
— Она не была наездницей, но взяла одного жеребца, и он сбросил ее и ударил копытом по голове. Она не надела защитного шлема, и… Она была беременна. Вот так…
— Но это же ужасно… — Изольда вся похолодела.
— Надим тогда закрыл и конюшни, и завод. Только в последние пару лет он снова вернулся к лошадям. Поэтому и взбесился так, когда увидел, что на тебе нет шлема.
Изольда была потрясена тем, как он любил свою жену, и вдруг неожиданно для себя сказала:
— Надим сказал вам, что…
— Что ты отправляешься в подчинение Пьера? — Джамиля улыбнулась. — Да, конечно. Но тут нет ничего удивительного. Сразу видно, ты прирожденная наездница.
Изольда покраснела — похвалы были непривычны для нее. Она встала и уже собралась уходить, как Джамиля сказала то, от чего она покраснела еще гуще.
— Я вижу, между вами что-то есть. Это стало ясно сразу, как только ты приехала. — Женщина многозначительно улыбнулась. — Пока я стояла за дверью, здесь вдруг стало так тихо, когда вы перестали кричать друг на друга. И кстати, никто никогда не повышает голос на Надима.
Изольда покраснела еще сильнее. Вдруг что-то омрачило лицо Джамили.
— Будь осторожна. Мужчины рода аль-Сакр очень настойчивы, когда хотят заполучить что-либо, и очень жестоки, когда им это больше не нужно. Не хотелось бы, чтобы тебе было больно.
— Вы… — Изольда испугалась. — У вас с Надимом…
— У него есть младший брат. — Джамиля перевела дыхание. — Его зовут Салман. Скажем так, мне довелось испытать на себе их жестокость.
Джамиля порывисто обняла девушку, и Изольде показалось, что она сейчас заплачет. У нее никогда не было близкой подруги.
Остаток вечера Изольда провела у себя. Она сидела у окна в спальне, подтянув колени к подбородку и глядя на огромный замок на скале. Сегодня произошло нечто особенное. Когда Надим поцеловал ее, она почувствовала, что стала в тот момент совершенно другим человеком, чувственным, страстным и желанным. Она ощутила, что она женщина, — впервые в жизни…
Впрочем, нет. Однажды она уже чувствовала себя желанной, но это закончилось таким унижением, что она навсегда запретила себе думать о мужчинах.
Поэтому Изольде всегда было так легко с кем-нибудь вроде Стиви Берна. Она чувствовала, что с такими мужчинами, как бы призывно они ни смотрели на нее, ее защищают невидимые, но очень надежные стены. Но Надим… С ним она чувствовала себя беззащитной.