— Ты все видела, — прохрипела трубка. — И все знаешь! Убийцу знаешь!.. Желтая куртка...
— Какая куртка? — окончательно отупела я от ужаса.
— Твоя, твоя!! Нет ее в парке. У меня она, — весело захихикала трубка.
— Агхв... — издал мой находящийся в параличе голосовой аппарат.
— Что, обделалась?!
Я послушно кивнула, словно можно было меня видеть.
— Запомни, мне нужно 50 штук зеленых. Даю неделю!Почему-то эти слова меня отрезвили. Сумма казалась такой запредельной, что и представить было сложно. Я разозлилась. А злость — мощный стимулятор, он прогоняет страх. Вот только голос пока не выправился, и кипевшая во мне ярость никого не пугала.
— Я тебе еще позвоню, — хмыкнул голос, и трубку повесили.
Что такое шантаж, до сего дня я представляла себе лишь теоретически. По книгам и фильмам. Сейчас узнала на собственной шкуре, точнее, на собственных нервах. И больше всего в данный момент мне хотелось проснуться. Пусть с трясущимися конечностями, пусть в майке, прилипшей к спине от холодного пота! Главное— проснуться!
Сильный щипок за руку ничего,не изменил, только слезы выступили на глазах. Этого еще не хватало! Разреветься, как кисейная барышня?! Ну уж нет. Эта гадина такого от меня не дождется! Я и так потешила его амбиции своим блеяньем. Да как он смеет!..
Надо было сказать, что я заявлю в милицию. Я ни в чем не виновата и его не боюсь! Никуда бы я, конечно, не пошла, но спесь с этой гадины бы сбила!
Нет! Только подумать — 50 тысяч!! Я что — внучка Рокфеллера?! Где мне взять такие бабки! А главное, за что? За что я должна платить?! За то, что испугалась и убежала?! Бред, идиотизм, абсурд!!!
Впрочем, быть умными задним числом — это мы все умеем. Но я просто позеленела от злости. Понимая весь ужас своего положения, я как заведенная бегала по комнате и осыпала проклятиями этого гнусного шантажиста.
И тут снова раздался звонок.
— Скотина! Мразь! Дерьмо собачье! Сейчас я тебе покажу!— накручивала я себя, бросаясь к телефону.
— Что тебе еще, тварь?!
— Оксана, что с вами? — Голос в трубке не был похож на голос шантажиста. Но я уже ничего не соображала. Как у Ильфа и Петрова, меня «понесло».
— Не смей называть меня этим именем! — истерически вопила я.
— Сейчас поднимусь! — отозвались в трубке.
Ха! Он сейчас поднимется! Подумать только! Нет, ну вы слышали?!
Безмозглой курицей, улепетывавшей из-под колес автомобиля, невесть откуда взявшегося на тихой деревенской улочке, я метнулась на кухню и выхватила из ящика большой мясной нож. Под руку попалась тяжеленная чугунная сковородка. Вооруженная до зубов, я рванула к входной двери, в которую уже колотили.