Он по очереди подходил к старшим сородичам, прикосновениями и постукиванием по панцирям передавал им свои мысли, те понимали его простой язык и отвечали согласием.
У племени никогда не было никакого имущества, и потому сборы оказались недолгими. Солнце едва ушло за горизонт, отдав медленно остывающие скалы во власть ночного мрака, когда колонна похожих на крабов существ начала восхождение на плоскогорье, чтобы пересечь его под прикрытием темноты, а с первыми лучами зари выйти к устью целого комплекса внутрискальных полостей, где много еды и сразу несколько подземных ручьев впадают в небольшое озеро, на дне которого в изобилии водились мелкие ракообразные существа, годные в пищу самым маленьким, недавно родившимся сородичам Дорга.
Дорг был счастлив.
Он сидел на берегу звонкого ручья, прохлада и сумрак огромной пещеры обволакивали его, будто ласкающая и одновременно защищающая от всех мыслимых опасностей оболочка.
Малышня и подростки шумно возились в теплом, мелководном озере, с восторгом вылавливая себе добычу — для них первая охота не несла тех смертельных опасностей, что пришлось пережить их родителям.
Старшие охотники племени ушли ^сследовать лабиринт запутанных переходов между пещерами, где теперь они станут жить, охотиться и размножаться, не поднимаясь на поверхность под немилосердные, палящие лучи светила.
Доргу казалось, что он наконец достиг того предела исполнившихся желаний, когда тревожиться больше не о чем, можно сидеть на берегу ручья и предаваться приятным размышлениям, на которые раньше постоянно не хватало времени и сил.
…Его недолгий покой был прерван чувством внезапной тревоги.
Дорг привстал, опираясь на восемь лап, и беспокойно огляделся, однако вокруг все оставалось прежним: весело плескалась на мелководье малышня, охотники-юноши, уже вкусившие трудностей настоящего выживания, вели себя более сдержанно, никого из старейшин племени он не увидел, но и постороннего присутствия в пещере не ощущалось — все запахи и звуки были знакомы, они не несли опасности, однако растущая внутри тревога ширилась, пока, наконец, он не понял, что вновь слышит Зов: непонятный внутренний порыв, который периодически заставлял его покидать племя, отправляясь в далекое, опасное и, на его взгляд, бессмысленное путешествие.
Он уже знал: сопротивляться Зову бесполезно.
Дорг и не пытался. Все равно ничего не выйдет.
Хорошо, что сейчас ночь, — подумал он. — К утру я уже успею пройти большую часть расстояния…
Дальше мысли начали путаться, Зов становился все сильнее, постепенно превращаясь в неодолимую силу, он едва помнил, как покинул пещеру и начал спуск по опасным склонам к равнине, где выжить практически невозможно…