«А ведь верная мысль», – подумал Духарев.
Но тут вмешался Бурах:
– Я бы, батька, не разговоры говорил, а у самих копченых спросил, – произнес он негромко, с характерным хузарским акцентом, так и не выветрившимся за три года служения Духареву. – Они-то знают.
«Молодец!» – мысленно похвалил Сергей Иванович, который и сам решил уже, что надо брать «языка». Дело, требующее умения, но не такое уж сложное, если враг даже не догадывается о твоем присутствии у него за спиной.
Кто предложил, тому и честь. За «языком» отправились хузары. Дождались ночи и украли одного из пастухов, что сторожили табун.
«Язык» был качественный. Матерый, злой. Сразу говорить, естественно, отказался. Пришлось варягам с ним часок-другой поработать.
Духарева позвали, когда пленник был готов к диалогу. Обработали его качественно, но не радикально. Глаза, пальцы – все на месте. Пара костей переломана, так и это тоже заживет при надлежащем уходе.
– Я ему жизнь обещал, – сказал Развай. – Еще денег немного и в Киеве к делу пристроить.
Духарев поморщился. Не любил печенегов. Так бы всех и передавил, а женщин тем же касогам раздал. Или продал. Женщины у копченых работящие.
– Это я обещал, – напомнил Развай. – А ты-то нет.
– Ты – мой человек, и я за твои слова отвечаю, – с легким раздражением произнес Духарев.
– Иначе – никак. – Развай пожал плечами. – Крепкий. Сдох бы, а говорить ничего не стал.
– У нурманов небось заговорил бы.
– Может, и так. Нурманы – жилы тянуть мастаки, – не стал спорить Развай. – Послать в Родню за нурманом?
Духарев мотнул головой. И присел на корточки напротив обессилевшего от пыток печенега.
– Давай, цапон, говори, что знаешь. Скажешь что важное – будет, как сотник сказал. Нет – волкам скормлю.
Цапон сказал. И картина сразу стала ясна до прозрачности. Идея у копченых была лихая, но перспективная. Захватить Чить, но действо это не афишировать. Прикинуться честными читянами и грабить проезжающих мимо торговых гостей. Не всех, конечно, чтоб не заподозрили нехорошего. Выборочно. При этом сами копченые славно устроились бы в захваченном городе, сладко спали, вкусно кушали, пользовали трофейных женщин и горя не знали. Всё что требовалось: время от времени, желательно под снегопад, чтоб следов не осталось, выезжать из Чити и демонстрировать наличие печенегов где-нибудь километрах в тридцати от базы. Это чтоб было на кого списать пропавшие караваны.
Отличная идея! Духарев сразу понял, что ее автор – не копченый. Слишком уж нетрадиционно для печенега загонять себя в ловушку (а именно так большинство степняков воспринимали городские стены) и сидеть там чуть ли не всю зиму.