– Еще девка была, – сообщил Фроди. – Ее с собой увели… Верней, увезли. На коня, видать, уложили.
Отпечатки копыт распряженных лошадей были глубокие. На животных перегрузили добро с возов. Не всё. Например, четыре бочонка с медом – оставили. И то: зачем в лесу мед?
Илья, сбросив маскировавшие возы ветки, разглядывал покойников. Четверо. Купчик не из самых богатых и трое приказчиков. Все четверо лицом схожи. Родичи, надо полагать. Были родичами.
Побили их внезапно. Стрелами-срезами. Шагов с тридцати. Били метко. Насмерть. Убитых увезли в лес, там раздели, вырезали стрелы, распрягли лошадей, погрузили добро. Ну и девку с собой прихватили, не стали добивать. Допустили только одну ошибку. Одному из убитых срез вошел в левый бок, пробив сердце и легкое. Упал он лицом вниз, и большая часть его крови вылилась на дно воза. А воз – не лодья. Протекает. Вот через щель на дорогу и накапало то, что привело сюда Илью и Фроди.
– Их убили не позже полудня, – сказал Фроди. – Звери не объели, даже мух еще немного.
– Кровь не засохла, трава примятая не встала, – продолжал Илья. – Далеко уйти не могли. Догоним?
– А то! – азартно отозвался Фроди.
– Тогда на конь!
Судя по следам, разбойники гнали упряжных коней рысью, а сами бежали рядом. Было злодеев где-то с десяток, но численное превосходство отроков не смущало. Они полагали себя воинами, а воинам ли бояться разбойников?
Злодеи из здешних. Это понятно по тому, как выбирали дорогу. Отрокам всего лишь дважды пришлось спешиться и вести коней через чащу в поводу. Отроки настигали: «яблоки» лошадиного навоза были совсем свежими, когда след вывел к небольшой, коням по бабки, речушке.
Илья не удивился, не обнаружив следа на противоположном берегу.
Разбойники двинулись вверх по течению. То ли узнали о погоне, то ли – на всякий случай.
Что вверх – это несомненно. Вода была чуть взмучена, и муть эту несло сверху. Злодеи уже совсем близко: не больше чем в трех-четырех стрелищах.
Фроди тоже это сообразил и, воодушевившись, пустил коня скорой рысью, опережая Илью. Тот хотел окликнуть товарища, но передумал. Если враг близко – услышит.
А Фроди не боялся никого. Он чувствовал себя охотником, загнавшим зверя…
И не успел вовремя сообразить, что сам превратился в дичь.
Пущенная в лицо стрела его не убила, потому что ударила в нижний край шлема. Голова Фроди мотнулась от удара, он, не раздумывая, метнул копье в заросли, туда, где прятался стрелок. Вопль подтвердил попадание. Фроди цапнул меч…
И еще одна стрела – широкий, с два пальца, срез вспорол ему бедро, перерезав жилу. Кровь хлынула потоком, но Фроди еще успел выхватить меч и бросить коня на второго стрелка… Не достал. С дерева, на спину ему, прыгнул третий разбойник и еще в прыжке всадил юному нурману в шею длинный нож…