Владимир был удивлен. Даже здесь, на юге, и то земель хватало. Рощи да леса, да плавни… А еще – степь. Иди, живи, паши, охоться… Если степняков не боишься. Даже и самому искать не надо. На порубежье, в городок или сельцо, любой может сесть. И дань платить не надо. Только будь готов, что копченые набегут… Но ведь и от печенегов спрятаться можно. Зерно в землю зарыть, самим убежать. Всяко лучше, чем с голоду помирать, когда вокруг – изобилие.
– По их законам, если украдешь чего – руку рубят, – сказал Богуслав. – А если с чужой женой побарахтался, всё мужское отрежут. Только это еще доказать надо: четырех свидетелей надо привести, которые на их священной книге поклянутся, что своими глазами всё видели.
Владимир засмеялся.
– Еще жен у них четверо, – сообщил Богуслав.
– А я слыхал – больше бывает, – заметил великий князь.
– То уж не жены, а наложницы. Этих у иных князей – до тысячи.
– Вот как? – Владимир удивился. – И как же они успевают? Небось заскучают бабы да разбегутся…
– Это – никак. Женщин в отдельной части дома держат. Гарем называется. Присматривают за ними стражники-евнухи. А каково им там, в гареме, это владыку не волнует.
– Что? И жен там держат, даже водимую?
– Всех. У бохмичи женщин в строгости держат. И лицо никому показывать не дают. Только мужу.
– Вот дикие люди! – Владимир засмеялся. – Как же он женится, если лица ни разу не видел?
– Того не ведаю, – Богуслав улыбнулся. – Я по обычаю бохмичи не женился. Это у тебя, княже, спросить надо. Ты ведь на дочери булгарского владыки женат.
– Мне-то показали, – Владимир самодовольно усмехнулся. – Троих привели, чтоб я выбрал самую красивую.
После разговора с Богуславом Владимир двинулся в женскую часть терема. Там, правда, не евнухи на страже стояли – обычные отроки. И женам князя разрешалось ходить куда вздумается: хоть в гости, хоть на рынок. Но выходили они редко. Разве что Рогнеда была пободрее да своевольнее. Воистину дочь воина и мать сыновей-воинов.
Его, Владимира, сыновей. И Олава была такой же. Жаль, умерла. И первенец ее – тоже.
«Нет, не захватить бохмичи весь мир, – подумал великий князь. – Жалкие, забитые жены воинов не рожают».
И пусть его собственная мать не княжна, но рода доброго.
Миновав стражу в дверях, Владимир нанадолго задумался: кого выбрать?
Выбрал Рогнеду.
Старшая жена великого князя тетешкалась с младшим сыном, Ярославом.
Две холопки стояли рядом, бдительные, как стража на воротах. Если велит чего княгиня – сразу бежать исполнять. Нрав у Рогнеды Роговолтовны – крут. И на расправу скора.
Великий князь, затаясь, наблюдал за женой и сыном. С удовольствием. Жена красива, сын, хоть и мал, а ловок и резов.