Ободренный его довольно мирным тоном, Бестужев сказал осторожно, пожалуй что, даже смиренно:
– Профессор, я прекрасно понимаю, что вы имеете полное право вышвырнуть меня за дверь…
– Да оставьте, – махнул рукой профессор. – Я же не зверь, все понимаю: у тайных агентов так принято… Проходите. Признаюсь вам по совести: еще вчера я был в столь дурном настроении, что самолично спустил бы вас с лестницы. Исключительно развлечения ради, дабы разогнать дурное настроение. Но сегодня опыты закончились удачно, ошибка в расчетах отыскалась и была исправлена, результаты прекрасные, и потому я настроен крайне благодушно. Везет вам, одним словом… Вот только водки я сегодня предлагать не буду. Не из недоброжелательства, а исключительно потому, что через полчаса сяду описывать результаты эксперимента, нужно иметь ясную голову… Ну, как у вас тайные дела? Удалось найти Штепанека?
– Пока еще нет, – ответил Бестужев чистую правду. – Появились… сложности. Профессор, я собственно, пришел к вам за консультацией. Быть может, вы будете столь любезны…
– Я вам, уже, кажется, говорил, что крайне скептически смотрю на возможность военного применения телеспектроскопа…
– Речь как раз пойдет о применении вполне мирном, – сказал Бестужев. – Вот об этом вы как раз говорили достаточно подробно. Вы упомянули, что предлагали Штепанеку какое-то совершенно другое применение аппарата… Не шла ли речь о кинематографе?
– Поразительно! – прогремел профессор. – Вы перестали интересоваться войной и занялись мирным кинематографом?
– Так обернулось…
– Рад за вас. Дело вполне реальное… и касается именно кинематографа.
– Если это секрет…
– Да что вы, какие могут быть секреты, когда речь идет об отвлеченной идее без инженерных решений?
– Не будете ли вы в таком случае столь любезны…
– Садитесь, – сказал профессор. Сам он расхаживал по комнате размеренно, не спеша, заложив руки за спину. Должно быть, именно так он читал лекции. – Идея у меня родилась достаточно простая: использовать аппарат Штепанека для создания… названия я так и не подобрал. Назовем это в рабочем порядке «кинематографом на дому». По аналогии с телефоном… ну, скажем, синемафон. Вот здесь, допустим, – он широким жестом обвел комнатку, – установлен передающий аппарат, с которым по всей Вене соединены проводами десятки, сотни принимающих. В точности так, как это обстоит с телефоном: станция и многочисленные аппараты. Отсюда мы передаем по проводам заснятые на кинопленку фильмы… и не только фильмы. Если установить передающий аппарат в театре, в мюзик-холле, в опере, можно передавать зрителям спектакль, представление… черт побери, да можно, в конце концов, передавать и лекции по самым разным областям знания, да что угодно! Представляете?