— Слава богу, унесли ноги, — с облегчением передает по радио Емельян.
— «Охотнички» тоже! — в тон отвечаю ему.
Когда немецкие истребители растворились в небесной синеве, мы снова принялись за поиски воздушной добычи. Как назло, никого не встречаем. Уже минут через пять передний край, а там — своя территория. Возвращаться с «пустой сумкой» не хочется, какие же тогда из нас «охотники»! Очевидно, такое же мнение было и у Емельяна.
— Подвернем к Харькову, — советует он. — Может, что и прихватим!
Только изменили направление, как в стороне и ниже я заметил пару тупоносых самолетов, летящих на попутно пересекающемся с нами курсе в строю растянутого пеленга, уступом влево и назад. Сразу родился замысел, и я передал Чернышеву:
— «Фоккеры»! Атакуй переднего, а я заднего.
Мы смело идем на врага, располагая таким преимуществом, как высота и солнце.
Набирая скорость, снижаемся. Прячась в блеске полуденных лучей, подкрадываемся к противнику сзади и снизу — самое удобное направление для атаки. Если нам не удастся открыть огонь внезапно и «фоккеры» заметят, то все равно ни горкой, ни пикированием, не говоря уже о виражах, им не уйти от нас.
«Фоккеры» летят прежним строем, спокойно. Направляю крестик прицела прямо в мотор, чтобы пробить его и бензиновые баки, а заодно прикончить и летчика.
Самолет слегка, словно при тихом ветерке, колеблется в прицеле — это от большой дальности. Расстояние быстро сокращается. «Фоккер» растет, раскачка затухает и, наконец, застывает. Сейчас все будет кончено. Целюсь. Еще секунда, другая и открою огонь. И тут вдруг замечаю красные звезды.
Весь пыл, азарт мигом угас. Во все горло закричал:
— Свои! Не стреляй, Емельян!
Это летели наши истребители «лавочкины», по конфигурации во многом похожие на «фоккеров». Очевидно, как и мы, возвращались они с «охоты».
Не произведя ми одного выстрела, взяли курс на свой аэродром.
На командном пункте майор Василяка, не вставая из-за стола, равнодушно выслушал мой доклад, только поинтересовался:
— Еще полетите?
Меня несколько удивил безразличный тон, каким был задан вопрос.
— Пожалуй, только не сегодня.
— Не сего-о-дня? — с иронией протянул командир полка, — А когда же?.. Что молчишь?
Да, пришлось задуматься. Теперь понятна причина, почему майор противился полетам на «свободную охоту».
Этот вид боевой деятельности должен планироваться большими штабами, и с не меньшей тщательностью, чем любое взаимодействие авиации с наземными частями. Когда истребители-»охотники» будут хорошо знать аэродромную сеть врага, основные маршруты полетов авиации, воздушную обстановку на фронте, только тогда действия в тылу противника могут принести успех.